Здесь, конечно, не обошлось без некоторого преувеличения, но, как я уже говорил, мне действительно вспомнился Маленький Человек, и это придало мне уверенности в себе. Благодаря этому и скользнула рука кроу по моему лицу, открыв его глазам, что я белый. Еще до торжества я рассказал обо всем Старой Шкуре, надеясь доставить ему удовольствие, а он не преминул вставить мою исповедь в свою напыщенную речь.
Затем несколько минут он нес просто полную чушь, которая, впрочем, мне была почему-то приятна, а воины, сидевшие кружком вокруг огня, важно кивали при каждом слове, женщины же и девочки (те немногие, кому удалось пробраться в переполненный мужчинами типи) слушали открыв рот. В том возрасте я уже начал проявлять к девочкам некоторый интерес.
— И вот это видение Маленького Человека придало невиданную силу его заклинанию, — продолжал вождь. — Маленькая Антилопа также невелик телом, но стал уже мужчиной, Человеком. И у него большое сердце. Так пусть же отныне и навсегда зовется он Маленький Большой Человек!
Вот так оно все и произошло, и этим именем меня звали впредь все шайены. Индейцы верны себе: никто из них ни разу даже не поинтересовался, как меня нарекли при крещении. А нарекли меня Джеком Креббом.
Во всем остальном вылазка за лошадями закончилась успешно. Четверо воинов проскользнули в лагерь кроу, не разбудив ни души, и увели около тридцати лошадей. На обратном пути, перед самым рассветом, они и нашли нас с Маленьким Медведем. Последний уже пришел в себя и, как говорится, отделался легким испугом да здоровенной шишкой на голове. К нашему счастью, воин кроу был без лука, иначе мы бы давно уже отправились в Верхний Мир, даже не успев понять, что случилось.
При дележке я получил четырех лошадей, сразу став состоятельным шайеном, но меня ужасно смутило, когда девятилетний мальчишка по имени Грязный Нос попросил меня:
— Теперь ты воин. Можно мне ухаживать за твоими лошадьми?
Он имел в виду, что теперь я получил право нежится по утрам в постели, тогда как остальные дети вставали ни свет ни заря. Это было правдой, однако я не хотел никаких привилегий. Пользоваться своими преимуществами по отношению к остальным не по-шайенски, а значит, и не по-Человечески. Например, Мелькающая Тень, опытный воин, ветеран многих сражений, получивший три лошади, оставил одну себе, лучшую отдал Старой Шкуре, а последнюю — Бугру. И вовсе не потому, что они были вождями, шайенам вообще не свойственно лизать задницу начальству, а потому, что они помогали ему мудрыми советами. Веселый Медведь и Бесстрастное Лицо отдали каждый по одной лошади Желтому Орлу, который, допустив промах, сумел его исправить. Я тоже отдал ему одну лошадь, а другую предложил Волку-Левше, который отказался, поскольку за лечение платить нельзя, но намекнул, что мой подарок может понравиться его брату. И он ему действительно понравился.