Клара вперила взгляд в цепочку людей, казавшуюся отсюда лентой меняющих местожительство муравьев, трудолюбиво карабкающихся вверх. Сердце ее затрепетало от страха.
– Ну, прежде чем вы его подстрелите, нам надо его найти.
Слово ободрения от Медведя пришлось бы сейчас очень кстати. Но он, как и Джульетта и Зоя, считал, что эта крепкая старушка Клара не ведает страха! Эта румяная, как яблочко, рабочая лошадка совершит восхождение, и можете быть за нее спокойны. Но на самом деле Клара испугалась до смерти; она опасалась, что ноги подведут ее, или она вдруг потеряет от страха голову, или поскользнется и покатится вниз, где ляжет грудой переломанных костей. Она всегда боялась высоты.
Молча Клара смотрела, как к веренице поднимающихся по ступенькам людей направляется мужчина, неся на шее и плечах крепко цеплявшуюся за него собаку. Такой подъем был слишком крут для животного. И даже ездовых собак приходилось переносить через перевал на руках. Но ведь большинство мужчин совершали эти ужасные восхождение и спуск по семь-восемь раз, неся каждый раз не менее ста фунтов груза.
– Ладно, - сказала Зоя, решительно стискивая зубы и сжимая кулаки. - Пойдем и попробуем подняться в поисках этого мерзавца!
– Вперед! - одобрила Клара. - Я сейчас к вам присоединюсь.
Зоя зашагала вперед к месту, где собирали пошлину за подъем по ледяным ступеням.
Клара скорее согласилась бы нагишом пробежаться по снегу на глазах у всех, чем признать, что сейчас у нее гораздо меньше отваги, чем у Джульетты или Зои. Она старалась собрать волю в кулак, чтобы присоединиться к очереди поднимающихся по тропе людей.
Подъем на Чилкутский перевал был самым тяжким испытанием в жизни Джульетты. Хуже ничего нельзя было придумать. На большой высоте воздух был разреженным, и приходилось прилагать отчаянные усилия, чтобы вдохнуть его в легкие. Озябшие ноги и руки немилосердно щипало. И все, что ей было видно, - это семидесятипятифунтовый заплечный мешок с поклажей на спине индианки, шедшей впереди. Джульетта ничего за ним не видела и не знала, почему процессия время от времени останавливалась. Как и все остальные путники, она использовала эти остановки для того, чтобы передохнуть и попытаться отдышаться. Но в эти моменты она начинала ощущать боль в сведенных судорогой икрах, протестовавших против такого чудовищного подъема. Когда люди снова начинали движение вперед, ее ноги все еще дрожали, а спина болела. Она с трудом дышала. Нет, она не могла этого вынести.
Шатаясь, Джульетта вышла за пределы процессии и присела на снег, стараясь удержаться на месте, цепляясь ступнями за покрытую снегом скальную породу, чтобы предотвратить позорное падение вниз. Пригнув голову к коленям, она дышала, как рыба, выброшенная из воды, и ее руки и ноги дрожали от усталости и слабости.