Доктор сделал ему еще один обезболивающий укол. Но поднять несчастного и уложить его на носилки оказалось для санитаров непосильной задачей, и им пришлось попросить помощи у двоих зевак. Никто не мог поверить в столь чудовищный вес. (Кстати, я изменил надпись на этикетке Тяжелой Воды, чтобы сделать передозировку впредь невозможной.) Прошло не менее двадцати минут, прежде чем Коллопи, к тому времени полностью потерявшего сознание, удалось извлечь из-под лестницы, и четыре человека унесли его на носилках. Коллопи увезли в больницу.
Отец Фарт и я возвращались в гостиницу в мрачном настроении. Он сказал мне, что уверен, что это падение убьет Коллопи. Через час или около того последовал телефонный звонок из больницы. Доктор сообщил отцу Фарту, что Коллопи умер, предположительно, от множественных повреждений. Он, то есть доктор, хочет срочно нас увидеть и зайдет в гостиницу около шести.
Когда врач прибыл, у них с отцом Фартом состоялся долгий разговор на итальянском, ни одного слова из которого, излишне даже говорить, я не понял.
Когда доктор ушел, отец Фарт передал мне содержание их беседы. Коллопи сломал руку и ногу, получил трещину черепа и множество разрывов в области живота. Несмотря на то что ни одно из этих повреждений само по себе не было смертельным, никто в возрасте Коллопи не смог бы пережить такой шок. Но что совершенно озадачило доктора и его коллег – это непомерно быстрое разложение тела. Госпитальное начальство связалось с санитарными чиновниками, которые были явно напуганы возможностью появления неизвестной заграничной болезни и постановили, что погребение тела должно состояться на следующее утро. Больничные власти наняли владельца похоронного бюро, чтобы он устроил все за наш счет. Погребение состоится завтра в десять утра. Могила приготовлена на кладбище Кампо Верано.
Меня заинтересовало то, что врач сказал о неестественно быстром разложении тела. Я, конечно, не уверен, но осмелюсь предположить, что причина этого снова Тяжелая Вода. Разумеется, вслух я ничего не сказал.
В больницу мы прибыли достаточно рано. Коллопи уже уложили в гроб. Катафалк с лошадьми и отдельный кеб ждали нас. Я нашел директора и передал ему чек на покрытие всех расходов. Затем мы отправились в церковь Сан-Лоренцо Фуори-ле-Мура, недалеко от кладбища, где отец Фарт прочел заупокойную мессу. После чего осталось только произвести само погребение, на котором присутствовали только я и добрый священник. Именно он прочел над могилой последнюю молитву.
В молчании ехали мы обратно в гостиницу. Отец Фарт сказал мне, что последняя воля Коллопи выражена в завещании, хранящемся в дублинской адвокатской конторе, именуемой контора Спруэля, Хиггинса и Фогарти. В кебе я принял решение немедленно ехать домой в Дублин, а затем в Лондон, дав отцу Фарту немного денег и предоставив ему возможность самому позаботиться о себе.