— Отмените это распоряжение, — сказала она, поджав губы и глядя на Карца. — Хорош командир, которому требуется такая подпорка. Куда он, интересно, годится?
— Никуда не годится, — согласился Карц. — Но Либманн ошибся. Никто не давал им таких инструкции.
— Ясно. Вы еще собираетесь устраивать мне какие-нибудь новые проверки?
— Вы постоянно будете под наблюдением, — заговорил Карц, и его слова падали, как удары дубинки. — Деятельность вашего подразделения — ваша личная ответственность. То же самое касается и Гарвина. Если вам не удастся добиться требуемых результатов, вы будете сочтены непригодными. Сейчас вы встретитесь с моим заместителем по кадрам, и он снабдит вас экземпляром наших правил. Прочитайте их внимательно.
Его взгляд вдруг сделался отсутствующим. Либманн подошел к двери, открыл ее и сказал:
— Сюда.
Они двинулись за ним по длинному коридору. Это была часть дворца, отведенная под штаб.
— Командиры обедают в отдельной столовой, — сказал Либманн. — Но спят вместе со своими подчиненными. Для каждого из них в бараке отведено свое помещение. Когда вы поговорите с заместителем по кадрам, я отвезу вас в ваши подразделения.
— Вы хотите сказать, что вы еще производите набор? — спросила Модести.
— Нет, мы уже укомплектованы. Осталось только оформление документов. — Либманн показал на дверь в стене и сказал: — Затем он возглавит свое собственное подразделение. Я подожду вас у машины.
Он ушел. Модести легонько постучала в дверь костяшками пальцев, открыла ее и вошла. За ней вошел Вилли и закрыл за собой дверь.
Из-за стола в углу комнаты им навстречу поднялся улыбающийся Майк Дельгадо. Модести поспешила занять позицию между ним и Вилли, заведя назад руку с растопыренными пальцами. Это был сигнал держать себя под контролем.
— Привет, радость моя, — весело сказал Дельгадо. — Добро пожаловать в наш клуб.
— Сволочь! — прошипел за ее спиной Вилли. — Мерзкая грязная сволочь!
Модести обрадовалась, услышав голос Вилли. Это означало, что он подавил в себе желание убивать. Дельгадо посмотрел мимо нее, и на лице его написалось нечто среднее между веселым удивлением и легкой обидой.
— Вилли, ради бога, будь взрослым. Ты слишком много играл с большими мальчиками и знаешь, какие у нас теперь правила. Бывает, выигрываешь, бывает, проигрываешь, но зачем же сердиться?
— Ничего, я тебе припомню это, Дельгадо, — проскрежетал Вилли. — Рано или поздно это все кончится, а тогда и потолкуем по душам.
Дельгадо только рассмеялся.
— Поостынь, дружище, а то можешь помереть раньше срока. Делай, что тебе говорят, и получишь свою девчонку обратно. Целой и невредимой.