Глава 3
OMNIA МЕА MECUM PORTO[10]
— А ты что видела?
Айшат лежала на жестком и неудобном тюфяке, но не особенно замечала его, потому что под головой у нее удобно разместилась рука Дмитрия Хромина, а до самых глаз ее укрывал пиджак из ткани, невиданной в Древней империи. Периодически Айшат закрывала глаза, и тогда Хромин чувствовал себя красноармейцем Суховым, соблазнившим-таки Гюльчатай в далеком Туркестане. Рукой не двигал, хотя отлежана она была уже основательно. Все женщины любят отдыхать, примостив голову на мужском бицепсе, нимало не заботясь о кровообращении в конечностях любимого.
Хромин, словно на часы, взглянул на левую руку, где прямо на ладони сделал необходимую надпись шариковой ручкой.
— Айшат! — прочитал он.
— А? — Глаза над воротом пиджака открылись и глянули сонно и счастливо.
— А ты чего видела? Там, на кладбище?
Айшат только удивленно сморгнула.
— Ну, вот сплела ты венок, — Хромин кивнул на размокшие под дождем левкои и гиацинты, свалившиеся с головы девушки при излишне бурном объяснении на подоконнике и теперь лежащие на полу, рядом с аккуратно сложенными, свежевыглаженными брюками. — Вот подошла ко мне, и я тебя послал подальше…
— Это не меня… — улыбнулась Айшат мечтательно, как всегда улыбается женщина, когда условности не мешают показать понимание трехэтажного мата. — Это ты послал подальше озлобленного мальчика, который ушел следом за вооруженным офицером и яростным воином…
— Плевать на яростного воина! — отрезал Хромин. — Вот они ушли, а ты сказала, что у меня стихи не такие, как надо. Очень хорошо. Я не обижаюсь. А дальше что ты видела?
— Ты встал и пошел поговорить с… — Айшат затруднилась с русскоязычным определением и, пошевелив губами, сформулировала: — Ео ipso[11].
— Эо ипсо, — проворчал Хромин, — ну, дальше.
— Не дело женщины присутствовать при разговоре двух джигитов, — невозмутимо пожала плечами восточная девушка.
— Ты что, отвернулась, что ли? — с тоской спросил Хромин, особенно остро почувствовав, как затекла рука.
— Я зашла за могилу! — с достоинством ответила Айшат. — Бывают моменты, когда девушке надо зайти за могилу.
— М-да, — подумал вслух Хромин, — свидетелей у меня, стало быть, нет. Я подошел к нему. Я снял у него с пальца кольцо. А дальше?
— На закате длинные тени, — подумав, сказала Айшат. Это звучало как начало очередного стихотворения, но продолжения не последовало.
— И что?
— Я видела тень того, кто стоял у камня. Он поднял что-то длинное и острое. Он опустил его резко. Он ушел по направлению к дороге. Когда я вышла из-за могилы — а бывают моменты, когда девушке нужно выйти из-за могилы, — там лежал только бедный Ео ipso. А от дороги возвращался ты…