Поискав глазами по сторонам, мы обнаружили, что все столики уже заняты. Новую порцию мужского безразличия мы бы уже не выдержали, поэтому и предпочли подсесть за столик к трем упитанным британским хохотушкам, которые с радостью приняли нас в свою повышающую градус компанию.
Им было по двадцать пять лет, и все они приехали на каникулы из Манчестера. Звали их Сьюзи, Рэчел и Шанна. Мне стало любопытно: неужели их совсем не трогает сложившаяся ситуация? — Как они могут беззаботно смеяться, наливаться шампанским и перемигиваться с окрестными мужчинами, зная наверняка, что ни один из них не смотрит на теплую девичью компашку как на лакомый кусок.
На всех троих были черные коктеильные платья с кружавчиками и нарядные босоножки. Может быть, они нетрадиционно ориентированы?
— О, сначала нас это шокировало, — расхохоталась Сьюзи, — но потом мы привыкли. Ничего страшного, это не навсегда.
— Вы вернетесь на родину, и все будет как раньше, — заверила нас Шанна, самая симпатичная из троицы, — но сейчас придется смириться с тем, что азиатское влагалище заманчивее.
— Но что в них есть такого, чего нет в нас? — спросила Мира
— Сейчас сами все увидите, — подмигнула Рэчел, и как раз в этот момент в зале погас свет.
Минута напряженного молчания — в полной темноте приглушенный шепот, чье-то нетерпеливое покашливание, звон бокалов слышались особенно отчетливо. И вдруг нежный розоватый луч прожектора высветил потрясающей красоты девушку, которая за несколько мгновений темноты успела вскарабкаться на сцену, да еще и вместе со стулом. На ней был золотой миниатюрный купальник. В отличие от других представительниц любвеобильной нации она пыталась соответствовать европейским канонам сексапильности и потратилась на силиконовую грудь. Мы вяло похлопали, зато мужчины пришли в неистовство. Они хором скандировали имя танцовщицы — не то Пи-Пи, не то Би-би, — выяснилось, что она была местной мелкомасштабной звездочкой.
Девушка с загадочной улыбкой принимала выпавшее на ее долю всеобщее восхищение. В тишину вмешался обволакивающий голос Элвиса Пресли, и под хит «Love me tender, love me sweet» красотка принялась лениво пританцовывать вокруг стула, освобождаясь от немногочисленных предметов гардероба Золотистый лифчик был метко отправлен в сторону покрасневшего от возбуждения пожилого немца. А вот трусики умудрился поймать наш знакомый, Борис Освещенный на минутку требовательным прожектором, он принялся послушно паясничать перед распалившейся аудиторией — сначала покрутил трофейными трусиками над головой, а потом запихнул их в рот, чем вызвал приступ одобрительного хохота у мужчин и рвотные позывы у нас с Мирой.