— Дзен-буддизм, — снисходительно улыбнувшись, объяснила я, — люди слишком много мечтают. Или предаются бессмысленным воспоминаниям. Бессмысленным — потому что прошлого нет, и не стоит тратить интеллектуальные силы на его смакование. Нет, я не говорю, что воспоминания — это плохо… Просто часто бывает так, что мы думаем о постороннем и не видим, что происходит перед нашими глазами. А может быть, происходит как раз нечто очень важное. Что будет навсегда упущено, если АЛЫ не выдернем голову из песка.
— Какой цинизм, — ухмыльнулся Дэниэль. Его улыбка притягивала взгляд. — Мне это нравится. Значит, ты любительница ловить момент?
— По мере возможности. Когда ты спросил, о чем я думаю, я просто впитывала в себя атмосферу. Эта музыка, этот запах, эти люди, этот дым. Я никогда этого не забуду.
— Значит, и меня тоже? — сориентировался Дэниэль.
— Значит, и тебя, — кто бы знал, насколько я окажусь права и насколько негативным будет истинный смысл этого предсказания.
Мира, а что, если я тоже живу сегодняшним днем? — вкрадчиво улыбнулся он, наклоняясь ко мне. Музыка грохотала так отчаянно, что я едва могла разобрать его слова Мы могли бы выйти в коридор или в предбанник уборных, чтобы в более спокойной обстановке перекинуться банальными вопросами двух малознакомых людей, возможно претендующих на то, чтобы оказаться (задержаться?!) в постели друг друга Но в этом даже было что-то — перекрикивать музыку, почти по-балетному вставать на цыпочки, чтобы доставить свой крик поближе к уху собеседника, едва касаться губами ею теплой мочки, а потом неловко улыбаться и просить прощения за случайную оплошность. Набирающий обороты диско-грохот намертво прилепил нас друг к другу — поддерживать разговор было возможно, Только максимально приблизив свое лицо к точеному липу Дэниэля. То ли крепкий мятный коктейль был тому причиной, то ли умение Дэниэля правильно вести себя с девушками, но вскоре (я настолько потеряла голову, что даже не могла сказать наверняка, сколько времени прошло) я, что называется, «поплыла».
Тонкий аромат его одеколона, вынужденная близость его разгоряченного сильного тела… У меня дрожали пальцы, и в конце концов я пролила на подол платья остатки коктейля.
Поискав глазами Настасью, я с внутренним смешком убедилась, что с нею происходит то же самое. Ну как же, ведь мы зеркальное отражение друг друга, мы переживаем одни и те же эмоции в параллельных плоскостях. Настасья обмякла в крепких объятиях аристократа Тома Редфилда и имела счастье на собственном опыте убедиться, насколько это щекотно, когда усатый мужчина целует твою шею.