Лавиния быстро поняла тактику подруги. Дон Мануэль смотрел на нее требовательно и удивленно, во время их последнего разговора она обещала ему реальную помощь и, несмотря на возникновение неожиданного препятствия, должна была попытаться свое обещание исполнить.
После примерно пятого танца, Джошуа, по приказу Элен ни на шаг не отстававший от нее, увидев, что его прелестная спутница тяжело дышит, бросился к столу, чтобы принести чего-нибудь освежающего. Элен не успела его остановить. Этой его ошибкой мгновенно воспользовались два тайных союзника. Лавиния сделала сигнал Хокинсу, чтобы он ни в коем случае не объявлял следующего танца, а сама решительно преградила дорогу Джошуа Стернсу, который с бутылкой сахарной воды и коробкой перуанских сладостей спешил к своей белокурой красавице. Дон Мануэль тоже не медлил, через мгновение он был рядом с Элен.
— Вы избегаете меня, мисс? Чем я заслужил подобное неудовольствие?
— Вам показалось, я не избегаю вас, — тихо сказала Элен, стараясь не смотреть в сторону испанца.
— Но это обидно, если не сказать жестоко. Вы не можете не видеть, что со мною происходит. Я готов на все, чтобы хоть краем глаза увидеть вас. Думаю, что заслуживаю если не заинтересованного, то хотя бы снисходительного внимания.
— Не вижу — почему.
— Ну, хотя бы потому, что я не могу находиться подле вас вечно. Таков порядок вещей в этом мире, один человек не может вечно оставаться гостем другого, тем более если один человек испанец, а другой англичанин. И вот теперь мой корабль готов к плаванию.
— Вы ждете от меня каких-то слов в ответ на это сообщение, но могу сказать вам только одно — счастливого пути.
— Но почему, объясните, почему?! Насколько я знаю, вы не только не помолвлены, но даже не допускаете существования сколько-нибудь постоянных поклонников. Ведь это противоестественно!
Элен случайно повернула голову в сторону и увидела, что Лавиния беседует с Джошуа Стернсом и беседа у них протекает бурно. Так оно и было. Причиной неожиданного выяснения отношений послужило то, что хозяйка праздника велела Джошуа немедленно пригласить ее танцевать. Трудность положения юноши заключалась в том, что он, конечно же, обещал этот танец Элен. Но отказать Лавинии?! И вот теперь он прилагал все свои немногочисленные интеллектуальные способности для разрешения внезапного куртуазного казуса. Одновременно он, по ходу этого разговора, наполнялся ощущением собственной незаурядности. Еще бы, в течение одного часа две самые красивые девушки острова страстно нуждаются в его обществе! «Конечно, — лихорадочно носились его мысли, — Лавиния намного богаче, но Элен попросила первая».