— Насколько мне известно, сообщать в милицию о поступлении больного с пулевым ранением должна медсестра приемного покоя. — Это правда, а в приемный покой он не сунется. Мой папа полком командовал, и голосом я удалась в него. Шеф заметно растерялся и сказал на полтона ниже:
— Я вас не обвиняю, но в отделении полно бездельников, могли бы проконтролировать…
Стало ясно, что достанется медбрату, его шеф особенно не жаловал.
— Павел Степанович, — сказала я, — больной без сознания, так что для бесед с милицией совершенно не пригоден. Ничего страшного не случится, если оттуда придут позднее.
— Интересно вы рассуждаете, Марина Сергеевна, — усмехнулся он и прочел пятнадцатиминутную лекцию. Я нагло клевала носом, а под конец не удержалась и заявила:
— Я не несу ответственности за действия милиции.
— Так кто-нибудь звонил или нет?
— Понятия не имею.
* * *
Если день начался с нагоняя от начальства, добра ждать не приходится. Мотор не заводился, а когда с буксира его все-таки удалось завести, выяснилось, что ночью кто-то слил бензин. Я хлопнула дверью так, что заныла рука. Стало жалко машину, а вслед за ней и себя. Брат кашлянул за моей спиной и сказал:
— Брось. Понедельник, как известно, день тяжелый, а завтра уже вторник. Бензин у Сашки выпросим, он нам должен, как земля колхозу…
Горючее нашли и до города добирались вместе: на «Запорожце» медбрата спустило колесо, на работу он прибыл троллейбусом.
— Пальцы стучат, — заметил Брат через пару минут после того, как мы наконец тронулись с места.
— Там все стучит. Нужен ремонт, деньги и муж, лучше золотой. Мужа нет, денег нет, значит, и ремонта не будет.
— Я бы на тебе хоть завтра женился, — заверил Брат.
— Все так говорят, — усмехнулась я.
— Мужик нынче мельчает, характер давно редкость, а у тебя его на пятерых. Оттого и боязно с тобой рядом.
— Утешитель, — фыркнула я.
— Не злись, — он рукой махнул. — Опять же любишь ты хлопоты себе наживать. Вот хоть с этим мужиком…
— Чего он вам дался? — удивилась я.
— Так ведь теперь менты привяжутся: где нашла, да что видела…
— Лужу я видела, Вова, так и скажу. Как привяжутся, так и отвяжутся.
— Не сомневаюсь, — хохотнул он.
Впрочем, как бы я ни хорохорилась, но с той самой ночи, когда на лесной дороге я обнаружила мужчину с наколкой «Юра» на руке, в душе моей поселилось смутное беспокойство.
* * *
Прогноз Брата не оправдался: милиция к нашему пациенту отнеслась с прохладцей. Жив ли, нет ли — пока не ясно, показаний дать не может, а то, что в городе стреляют и нет-нет да и убьют кого, давно уже не редкость. Задали обычные вопросы и уехали.