Они ехали около двух часов, прежде чем сделали остановку. Только тогда Уэйд снял повязку с глаз и огляделся. Ему понадобилось несколько минут, чтобы глаза привыкли к утреннему солнцу, пробивавшемуся сквозь сосны.
В нескольких шагах от него стоял Келли.
— Спускайся, друг, — сказал он.
Уэйд спешился, и Келли подошел ближе.
— Рад снова тебя видеть, Аллен. Нет, кажется, теперь Смит? Постараюсь запомнить. — Он улыбнулся, но в его улыбке не было тепла. — Я предчувствовал, что ты, возможно, захочешь вернуться. Сам не знаю почему.
Глаза его внезапно вспыхнули подозрением.
— Я хотел удостовериться, что ты убрался отсюда, — сказал Уэйд, понимая, что ложь не пойдет ему на пользу, как и вся правда. — Мне не нужно, чтобы здесь кто-нибудь прознал о…
— Кровавом Билли, — закончил за него Келли. — Ты, значит, ни в чем не признался красотке, о которой я слышал? — Он укоризненно прищелкнул языком. — Так почему же ты не рассказал мне о ней?
— Ты же тоже не хочешь, чтобы я знал, где твоя нора, — ответил Уэйд. — Мы не доверяем друг другу. Келли рассмеялся:
— Ты прав насчет этого. Меня всегда занимала мысль, что же случилось с тобой после Сентралии.
— Я уже говорил тебе. Заработал пулю и решил уйти в тень, — ответил Уэйд.
— Но это не все, — сказал Келли, поглядывая на перевязь, которую Уэйд до сих пор не снял.
— Давай прекратим эти игры. Твой посыльный сказал, что я тебе зачем-то понадобился.
— Да. Я хочу, чтобы ты помог мне вызволить Шепарда из тюрьмы.
— Ты, наверное, свихнулся.
— Нет. Он мне нужен для одного дельца, а на тебя с такой рукой рассчитывать не приходится. Но зато ты поможешь нам кое в чем другом. Ты сможешь легко пройти в контору шерифа, будучи — как там его? — братом бедняги покойника, который приходился твоей дамочке женихом.
К горлу Уэйда подступила желчь. Келли действительно все про него разнюхал. Наверное, подослал в город одного из своих подлипал. А что это за дельце? Наверняка речь идет о банке.
— Проклятый шериф невзлюбил меня, — сказал Уэйд. — Он ухаживал за миссис Вильямс.
— А, прелестная вдовушка. Что ж, ты ему еще меньше понравишься, если он узнает, кто ты на самом деле. Быть может, он даже будет мне благодарен.
— Он повесит нас с тобой на одной рее.
— Возможно. Если поймает меня. После того, как к его двери подкинут камешек с запиской. А что твоя дамочка? Она знает, что ты был в отраде Билла Андерсона, и за твою голову, как и за мою, назначена цена?
— Когда узнает, меня уже здесь не будет, мой друг, — сухо сказал Узка. — Для этого я и покинул сегодня ранчо. Кто-то должен уехать — либо ты, либо я.