— Откуда ты знаешь?
Он крепко сжал перекладину забора, едва ощущая занозу, глубоко вонзившуюся ему в ладонь.
— Я случайно встретил… людей, которых когда-то знал. Они хотели, чтобы я присоединился к ним.
Снова наступила тишина. Гнетущая тишина. Она боялась задавать вопросы не меньше, чем он — отвечать на них.
— Друзья?
— Нет.
— Тогда почему…
— Им кое-что обо мне известно. Снова тишина. Тяжелая, мертвая, холодная тишина.
Потом новый вопрос.
— Что ты убил тех людей? — прозвучало почти с надеждой.
Уэйд почувствовал, как в душе его что-то умерло. В который раз.
— Нет, другое.
На этот раз молчание продлилось еще дольше. Он услышал, как она с трудом перевела дыхание.
— Тогда ты не можешь пойти к Мэтту, — произнесла Мэри Джо.
Это было утверждение, а не вопрос. Он промолчал. Заржал конь и принялся нервно бить копытом, нервничая на новом месте. Уэйд обрадовался, что можно отвлечься.
— А если мне пойти к Мэтту или рассказать кому-нибудь, то Мэтт заинтересуется, откуда я знаю… — Ее речь оборвалась.
— Если ты этого не сделаешь, то будешь разорена и твои соседи тоже, — договорил он тихим бесстрастным голосом.
— Ты что-то затеваешь, — едва слышно произнесла она. Внезапно Мэри Джо прильнула к нему всем телом, и он обнял ее, почувствовав, как она дрожит. Ее голова опустилась к нему на грудь, и рубашка в том месте стала влажной. Ему хотелось сказать ей, что все уладится, но он понимал, что так не получится. После событий, которые должны произойти завтра, у него будет три выхода: пуля, петля или тюрьма. Он предпочитал первое. Тогда, возможно, Мэри Джо и Джефф никогда не узнают о том, что он скрывал многие годы. Его молчание ответило за него.
— Я люблю тебя, Уэйд, и мне все равно, что случилось в прошлом.
Это была мольба, простая и ясная, пронзившая его насквозь. Он знал, она способна смириться с тем, что он расправился с людьми, убившими ребенка. Но что будет, если она узнает, как много лет назад он молча стоял в стороне, когда совершались набеги на фермы, где расстреливали всех мужчин. И взрослых, и совсем еще юных, многие из которых, вероятно, еще не начали бриться. Тогда она перестанет его любить. Она начнет презирать его так же сильно, как он презирал себя все эти годы. Следует все ей рассказать. Он расскажет ей, и тогда она его отпустит.
Но он не мог так поступить. Слова не шли с языка.
— Послушай меня, — наконец произнес он. — Если я не вернусь на второй день, пошли Такера в город, чтобы он забрал твои деньги из банка. Сама не езди. Спрячь их в надежном месте. Потом я хочу, чтобы вы с Джеффом поехали к Эбботам и остались у них. Скажи им, чтобы они тоже забрали все деньги. Объяснишь, что по городу прошел слушок о каких-то возможных неприятностях. Если я окажусь в тюрьме, и близко ко мне не подходи.