Джефф места себе не находил, часто поглядывая на закрытую дверь в спальню матери. Последние несколько дней он чувствовал себя, как зверь в клетке, не имея возможности выйти из дома, разве только для того, чтобы подоить корову и покормить лошадей и цыплят, а это было для него все равно, что сидеть взаперти. А еще он очень волновался о незнакомце, которого спас.
— Он ведь теперь пойдет на поправку, правда, мама? — спросил мальчик.
Мэри Джо кивнула.
— Полагаю, да. По крайней мере, останется жив. Что будет с рукой, не знаю.
Джефф нахмурился.
— А ты не думаешь, что он может оказаться рейнджером?
— Нет, — мягко ответила она, — я так не думаю.
— Он носит оружие в кобуре, привязанной к ноге.
— Многие мужчины носят так оружие.
— Он что-нибудь тебе сказал?
Мэри Джо покачала головой. Ей не хотелось лгать сыну, но она не могла сказать ему, что его новый знакомый признался в убийстве трех человек.
— Наверное, он судебный исполнитель. Или военный разведчик. Раз на нем были индейские бусы.
— Я так не думаю, Джефф, — сказала она. — Он может оказаться простым бродягой.
— Тогда почему же в него стреляли? Он рассказал? Она покачала головой, говоря себе, что в этом ответе точно нет никакой лжи. Уэйд Фостер так и не объяснил, почему в него стреляли.
— Мне можно к нему пойти?
— Как раз сейчас его лучше не беспокоить, — сказала Мэри Джо. — Но как только будет готово печенье, можешь отнести ему несколько штук — вдруг он захочет поесть? — Она помолчала. — А я пойду посмотрю, что там стало с его вещами.
Джефф от удивления вытаращил глаза.
— В такую бурю? Она улыбнулась сыну.
— Я не растаю, обещаю тебе. А вдруг окажется, что у него с собой есть что-то из одежды?
Джефф поморщился, и она знала почему. Лошадь уже стала добычей канюков. Но за годы, прожитые на равнинах, ей приходилось сталкиваться и не с такими неприятностями: один раз она помогала хоронить соседскую семью, убитую команчами. С ее лучшей подружки, Бетси, сняли скальп, а старших братьев пытали. В их родителях сидело с десяток стрел.
Страшнее этого дня быть не могло, разве только тот, когда команчи увезли ее сестру. Мэри Джо исполнилось семь лет, она играла со своей восьмилетней сестренкой в мяч, девочки все больше и больше отдалялись от дома. Команчи выскочили на лошадях неизвестно откуда. Мэри Джо завизжала и бросилась к дому, уверенная, что сестра бежит следом. Потом она услышала душераздирающий детский вопль и крики родителей, мчавшихся ей навстречу. Мать подхватила ее на руки, а отец кинулся вдогонку всадникам и выстрелил. Но индейцы вскоре пропали из виду, а вместе с ними исчезла и сестра. Никто из родных больше никогда ее не видел. Отец всю жизнь искал старшую дочь, и эти поиски в конце концов доконали его. В последние годы от него осталась только тень.