Мередит не особенно-то доверяла этим слухам. Эти небылицы создавали портрет негодяя, так непохожего на молодого человека, который был столь ласков с ней.
Она взглянула на мужчину, терпеливо ожидавшего ответа. Квинн Девро. Ее тетушка Опал будет в ужасе. Внезапно глаза Мередит блеснули золотыми огоньками, и искра улыбки проскочила по ее губам.
— Ах, как любезно с его стороны, — жеманно сказала она. — Передайте капитану, что мы принимаем… с благодарностью… — велела она высокому человеку. Мимоходом она подумала — интересно, раб он или свободный человек. Хотя он был достаточно вежлив, что-то не совсем то было в его дыхании. Он, должно быть, свободный человек, наконец решила она. Пароходы на Миссисипи в основном использовали свободный труд, особенно с тех пор, как рабы, достигнув Огайо, легко становились свободными людьми.
Мужчина важно кивнул и, повернувшись, зашагал прочь, слегка прихрамывая.
“Зачем, о Господи, я это сделала? ” Последнее, что ей следовало делать, это как раз проводить вечер в обществе человека, который годами занимал ее мысли. Как она смогла бы притворяться безнадежной дурочкой, когда ее сердце стучало так громко? Она вспомнила его глаза: синие, как летнее небо в сумерках. Остались ли они такими же синими? Были ли они и вправду такими синими? Или это была просто детская мечта? А если он действительно негодяй, как считают многие?
Боже, у нее и так хватает проблем.
Но ведь он брат Бретта, и принять его приглашение, мерзавец он или нет, — просто проявить хорошие манеры.
А ей так хотелось отдохнуть от напыщенности. Она так натерпелась за последние несколько недель путешествия, и не в последнюю очередь — от Бретта Девро. Он был расстроен — причиной тому было ее расточительство — и пытался наставить ее на путь бережливости.
— Куда ушли все деньги? — с отчаянием спрашивал он. — Зачем ей еще?
Она безразлично пожимала плечами:
— У дамы должно быть много платьев…
— Да у вас хватит на шестерых, — отвечал он, когда, вздыхая, подписывал очередной чек.
Если бы он только знал…
Было трудно представить, что у такого респектабельного Бретта брат — белая ворона. Это, должно быть, безумно интересно, сказала она себе, и, может быть, ей удастся собрать хоть немного какой-нибудь ценной информации.
Теперь, подумала Мередит, надо убедить тетушку Опал…
Зал был одним из лучших, которые когда-либо видела Мередит. Позолоченные канделябры бросали сияющие лучи на брюссельский ковер и стенные росписи. Матовое стекло световых люков преломляло сочные цвета заходящего солнца, щедрыми бликами разбрасывая их на серебро и хрусталь, расставленные на снежно-белых льняных скатертях.