Квинн повернулся к теннессийцу, показывая, что потерял к Мередит интерес.
— Сэр, расскажите мне о ваших лошадях. Как я понимаю, вы участвуете в скачках. Есть ли у вас лошадь, на которую вы рекомендуете поставить?
Все, что последовало за этим, напомнило Мередит все прочие обеды. Блюда появлялись одно за другим. Устрицы и мидии, ветчина, цыплята, курганы картофеля, плавающего в растопленном сливочном масле, бобы, горошек, свежее печенье. Потом последовал целый набор пирогов.
Разговор перешел на политику, и Мередит обратила внимание, что капитан Девро, казалось, совершенно устал от этого. Откинувшись на спинку стула с бокалом бренди в руках, он не принимал участия в разговоре, тогда как бизнесмен из Огайо и плантатор из Миссисипи горячо спорили о достоинствах распубликанца Джона Фремонта и демократа Джеймса Бьюкенена в свете грядущих выборов.
— Рабство расколет эту страну пополам, — сказал мистер Браун.
— Нет, если проклятые аболиционисты оставят нашу собственность в покое, — продолжил плантатор из Билокси.
— Никто не имеет права продавать живых людей, — возразил мистер Браун.
— Собственность, мистер Браун, собственность. И потому что они — ценная собственность, мы обращаемся с ними лучше, чем вы обращаетесь с наемными рабочими на ваших фабриках.
Мередит слушала вполуха. Все эти аргументы ей были известны. Она их слышала уже тысячу раз. Но она знала, что никакие аргументы не смогут заставить ее забыть крики Лизы. Она и по сей день слышала их. Чтобы игнорировать эти разговоры, требовалось железное самообладание. Потом она научилась просто не прислушиваться к большинству из них. Существующий порядок вещей словами не изменишь.
— Мисс Ситон?
В удивлении она подняла глаза. Она не услышала протяжного голоса капитана Девро.
— Боюсь, мы надоели вам и мисс Фрейзер с этими разговорами о политике.
— Ах, нет. Я так люблю слушать мужчин. Я не понимаю всего этого, но это так… так важно звучит.
Квинн прикрыл улыбку кончиками пальцев. Он и не представлял, что можно быть такой дурочкой. Этого Кэма мало убить за то, что тот возбудил в нем интерес к ней. Нет, лучше он приговорит Кэма провести вечер в обществе мисс Ситон.
Хотя он редко требовал от своих женщин многого, но сомневался сейчас, смог бы он вытерпеть такую пустышку. Даже если прошло двенадцать лет с тех пор, как он по-настоящему делил свою постель с женщиной.
Несмотря на репутацию распутника, которую он заслужил, в течение восьми лет у него не было возможности искать любовных приключений. А за четыре года, что прошли с его возвращения в Америку, у него были только быстрые, простые связи. И тем не менее, все они были сопряжены с опасностью. Он не мог позволить, чтобы женщина увидела или потрогала его спину или лодыжки, иначе бы возникли вопросы, на которые ему не хотелось отвечать. А были и еще более сложные причины, которые Девро вовсе не желал объяснять. Так что в тех немногих случаях, когда он позволял себе расслабиться, он проделывал все почти полностью одетым, и выбирал женщин, которые не задавали бы вопросов, а взамен просили бы очень мало.