— Видите ли, мисс Ситон, я в семье — белая ворона. Я особенно не забочусь о том, чтобы заработать себе на жизнь. Играть в покер — гораздо занятнее.
— Но ваш брат… — возразила она.
— Мой брат — глупец. Вы с ним знакомы, мисс Ситон?
Конечно, он знал ответ, но ему хотелось увидеть ее реакцию. Почему, он и сам не знал. Он не вполне понимал, почему его так интересует эта жеманная, глуповатая, разодетая дама. Возможно потому, что в детстве она была совсем другой — открытой, неиспорченной. Совершенно очевидно, что она и не помнит тот его визит. А потом, он слышал что-то о том, как она в детстве откуда-то упала. Возможно, это слегка повредило ее рассудок.
Кэм и его брат были правы. Если бы ее хорошо одеть и избавить от этого вечного хихиканья, она была бы если не красивой, то хорошенькой. Она была высокой и стройной, но из-за бантиков, оборочек и складочек на платье из тяжелого синего бархата она казалась неуклюжей, и, хотя ее волосы были роскошного золотого цвета, они были уложены в прическу, совершенно не подходящую к ее тонко очерченному лицу. Губки дулись или жеманно складывались, портя чудесный рисунок ее рта. Ее глаза были бы замечательны, если бы несли в себе хоть каплю живости или сообразительности. В их темно-карих глубинах мерцали золотые огоньки. Но сейчас они были совершенно пустыми, лишенными жизни и чувства.
Внезапно ему показалось, что он поймал в них отблеск чего-то другого, чего-то, похожего на настороженное внимание, но оно быстро промелькнуло и исчезло, и Квинн решил, что это ему показалось.
— Мисс Ситон? — окликнул он ее, не получив ответа на свой вопрос. — Вы знакомы с Бреттом?
— О, ну да. Такой прекрасный мужчина, — она захлебывалась от восторга. — И такой надежный. Он мой банкир, знаете, да? Ах, наверное нет. Конечно, он все время бранит меня из-за моих трат. — Внезапная злость захлестнула ее. Ей хотелось встряхнуть его, даже причинить ему боль за то, что он не помнит ту маленькую девочку. Как много значило тогда для нее его внимание, а для него, очевидно, вообще ничего. — Но, боюсь, он и вас не одобряет, капитан, — щебетала она. — Я хочу сказать… ну… — она нарочно остановилась, увидев, как внезапно похолодели его глаза.
Но он уже овладел собой.
— Да и я его не особенно одобряю, мисс Ситон. На мой вкус, он чересчур респектабельный. Я же никогда не претендовал быть чем-нибудь иным, кроме как мошенником высшего ранга. — Он сверлил ее взглядом, и она подумала, что ей следует быть осторожней. Он не был так туп, как ей показалось вначале, и как, она уже знала, тупы большинство надменных мужчин. А он действительно был надменным, все в нем говорило об этом.