— Сейчас я наложу новую припарку, — предупредил ее Хэмиш. — Держись, милая.
Взгляд девочки приобрел осознанное выражение, и в следующее мгновение ее глаза расширились от испуга. Конечно, она вовсе не была так неуязвима для боли, как стремилась показать, просто прежде она это умело скрывала, чересчур умело для одиннадцатилетнего ребенка; но она потеряла слишком много сил, чтобы продолжать притворяться, — полный ужаса взгляд выдавал ее с головой.
— Спойте мне еще, пожалуйста… — попросила раненая Дженну.
У девушки перехватило горло от жалости, и она растерянно посмотрела на Хэмиша. Тот коротко кивнул.
Откашлявшись, Дженна затянула дрожащим голосом новую песню. Ей хотелось взять худенькую ручку девочки в свою, но она не осмелилась. Мэг не сводила с нее глаз, ловя каждый звук, и, казалось, забыла о Хэмише. В самый трудный момент, когда лекарь положил на рану горячую повязку, малышка только глубоко вздохнула. У Дженны все перевернулось внутри, но она продолжала петь, вкладывая в знакомый с детства напев любовь и сострадание, переполнявшие ее сердце. И в песне звучала неизбывная печаль.
Как они, в сущности, похожи — маленькая деревенская девочка и дочь всесильного сэра Кемпбелла! Обе оказались выброшенными из прежней жизни, обеих судьба занесла в новые, полные опасностей места, и у обеих не было для защиты иного оружия, кроме гордости и твердости духа. Правда, Дженне повезло все-таки больше, ведь у нее имелся хоть какой-то выбор, а за Мэг все решали другие…
Слушая песню, малышка постепенно снова смежила веки.
Внезапно девушка ощутила странную неловкость — похоже, в «лазарете», помимо нее, Мэг и Хэмиша, был еще кто-то, хотя она не слышала, как в каюту входили, — наверное, ее слишком увлекла песня. «Неужели это Мэлфор?» — мелькнуло у нее в голове, и она тотчас осеклась.
Рядом с ней действительно стоял предводитель пиратов, причем вблизи он показался Дженне еще выше и внушительней, чем раньше. Его непроницаемые синие глаза смотрели сурово, поджатые губы превратились в узкую полоску, на щеке нервно билась жилка.
— Вы хорошо поете, миледи, — огорошил он пленницу комплиментом.
— Песня облегчает страдания девочки, — растерянно объяснила она.
— Понимаю, — кивнул он, устремив на нее пристальный взгляд, и Дженне захотелось провалиться сквозь землю — он оглядел ее с головы до ног, как будто специально отмечая недостатки. Когда безжалостные глаза Мэлфора, скользнув по ее обнаженным рукам, задержались на правой, словно он только что заметил багровую змейку родимого пятна, девушка почувствовала себя так, словно он бросил ей в лицо ненавистное прозвище: Меченая!