— Степан, до села далеко ли?
— Не очень. Хочешь, чтоб сбегал? Кивнул Олег Иваныч, от боли поморщился:
— Сам-то хозяин, Силантий Ржа, вряд ли в деревне. На Москве должен быть. Харлама сыщешь либо Онисима, церковного старосту. От меня поклон передашь, дальше путь покажешь. Не заплутаешь?
— Да что ты, мил человече?
— Ладно, верю, что не заплутаешь. Ну, с Богом!
Степанко бросился было в кусты… но тут же вернулся:
— А ты-то как же? Вдруг зверь какой аль людина лихая? — Отрок осмотрелся вокруг — светало. — Давай хоть ветками прикрою…
Набросав вокруг Олега Иваныча пушистых еловых веток, Степанко кивнул на прощанье:
— Свидимся… — и исчез среди седых елей. Ни одна веточка не хрустнула под ногами.
Олег Иваныч устроился поудобней — нога ныла, конечно, но так, терпеть можно, ежели не очень шевелиться. Сколько там до Силантьева? Собак слышно, значит, примерно версты три… может, пять-семь, не больше. Прибавим пересеченную местность — часа два туда-обратно, плюс там с час на поиски нужных людишек. Всего около пяти часов выходило. Н-да-а… Не фонтан. Но — что оставалось делать?
Первые лучи холодного солнца упали на такую же стылую землю, позолотив голые ветки орешника, обступившего небольшую поляну. Быстрая серая тень мелькнула в кустах. Мощные когтистые лапы вынесли на поляну матерого волка. Огромный — раза в полтора больше своих собратьев — зверь принюхался, повел носом. Хвост его чуть подрагивал, на загривке шерсть дыбилась колом. Что-то не понравилось ему в утренней тишине леса. Хищник настороженно обернулся… и в тот же миг исчез в зарослях, словно и не было его тут никогда.
Поскрипывая подпругами, выехали на поляну всадники. Кони заржали вдруг, запрядали ушами.
— Волка, видно, учуяли, — успокаивая лошадь, сипло произнес один из всадников, в длинном теплом кафтане, заячьей шапке и подбитом волчьей шкурой плаще. Поднимался вверх пар от дыхания, узкая козлиная бороденка вся покрылась инеем.
— Их только не хватало, — махнул рукой другой конник, приземистый пожилой мужичина с каким-то звероватым взглядом. — Мало нам своего волка, а, Митрий?
— Уж ты и скажешь, дядько Матоня, — ухмыльнулся Митрий Упадыш. — Поехали-ко лучше к болотине, чай, тут спуск-то?
— Тут должен быть. А вона, тропа-от…
Придерживая лошадей, шильники осторожно спустились к болоту. Пахнуло холодным смрадом.
Деревня Силантьева — три двора — дальше, за околицей — Жабьево, чуть подале — Саймино, ну, а совсем уже далеко — Явженицы, большое село, погост. Вышел из лесу отрок, пересек поле — вот и деревня. Постучался в первую же избу.