Олег Иваныч согласно кивнул. Он и сам чувствовал себя не вполне в своей тарелке — то воет вокруг кто-то, то рычит — поди-ка пойми кто, обычный волк или оборотень? Потому — с заговором Степа хорошо придумал. Может, и поможет заговор-то, отпугнет волкодлака.
— На море Окияне, на острове на Буяне, — вполголоса, вполне традиционно, начал отрок, отнюдь не баловавший слушателей разнообразием вступлений. — На полой поляне светит месяц, в зелен лес, во широкий дол, на осинов пень. Вкруг пня ходит волк мохнатый, на зубах его весь скот рогатый. А в лес волк не заходит, и в дом волк не забродит… Месяц-месяц, золотые рожки, притупи ножи-рогатицы, измочаль дубины, напусти страх на зверя, человека и гада, чтобы они серого волка не брали, теплой с него шкуры не драли. Слово мое крепко, крепче сна и силы богатырской!
— Пропади, сгинь, нечистая сила! — вытащив из-под рубахи нательный крест, как смог, завершил заговор Олег Иваныч.
Смолкло рычанье. Не слышен был и вой мерзопакостный. Только где-то сбоку затрещали кусты да вспыхнули на миг чьи-то глаза желтыми искрами. Вспыхнули — и пропали.
— А ведь, похоже, прогнали волка-то! — покачал головой Олег Иваныч. — Пойдем, что ли? Иль так и будем в болоте сидеть?
— Пошли, — согласился Степанко. — Только осторожно. Мало ли…
Вышли на твердую землю, к плесу. Затрещал под ногами лед в мелких лужицах, по лицу хлестнули мохнатые еловые ветки. Олег обернулся: на востоке, за островом, небо окрасилось алым. Однако не мешало б прибавить шагу.
Подмораживало — хоть и в полушубках овчинных были путники, а все ж сырые-то ноги о себе знать давали. Эх, костерок бы… Да нельзя! Спешить надобно — до Силантьева, чай, недалече. Вон, уж слыхать, как собаки лают! Ну так чего ждать? А ну, ноги в руки… Размахнулся Олег Иваныч через распадок перепрыгнуть… Разбежался, распадок-то уже хорошо был виден… Не слушал, что там кричал Степанко… Прыгнул…
Словно острые акульи зубы сдавили правую ногу!
Адская боль пронзила тело, разнеслась по жилам электрическим током. В глазах потемнело… нет, сознанья не потерял Олег Иваныч, стон сдержав, сел на земле удрученно. На большого зверя капкан насторожили охотнички. Туда прямиком и ухнул… как Юрий Деточкин в чужой «Волге». Улыбнулся Олег Иваныч, фильм старый вспомнив, — надо же, угораздило…
Попытавшись створки разнять, вздохнул тяжко Степанко. Двум мужикам бугаистым та работа по силам, не ему. Пытались вместе — нет, не идет капка-нище, не поддается. Ну, что ты будешь делать? Да и в ноге боль жуткая — не перелом ли, часом? Ну, освободятся, а дальше? На Степанке верхом ехать? Нет, не обойтись, видно, без мужиков-то…