– Тебе платят – и сиди! – Лека отодвинула его плечом и прошла в дверь. Доктор пыхтел сзади.
Дверь в палату также была железной. В серое пуленепробиваемое стекло была впаяна мелкая металлическая сетка. Лека увидела Демида – он лежал, укрытый до пояса одеялом. Голова его, замотанная бинтами, напоминала белый футбольный мяч. Виднелись только нос и закрытые глаза, обведенные черными окружьями. К носу и шее Демида шли прозрачные трубочки, множество синих тонких проводков соединяли тело с аппаратурой, расставленной на полках. На соседней кровати дремал еще один охранник в камуфляжной форме – худощавый мужчина лет пятидесяти, совершенно седой. Равиль дотронулся до его плеча, и тот сел, хмуро оглядываясь. Потом молча вышел из палаты.
– Система мониторинга, – объяснил Равиль. Он ткнул пальцем в экран. – Вот это сердце его так бьется, а это – энцефалограмма. Ну и прочие параметры. Если что не так – сразу придет сигнал. Электронная дозировка инфузии растворов. Все – самое новейшее! – Он с любовью похлопал по серой коробке монитора.
– А Демид-то как? – Лека боялась дышать – вдруг что-нибудь может повредить ее драгоценному Деме, спеленутому, как египетская мумия.
– Да пока ничего. Теперь ему нужно только время для восстановления. Я думаю, несколько дней он будет пребывать в состоянии близком к коме. А может быть, и несколько недель... Операция, к счастью, не требуется, но насколько изменена функция мозга, выяснится лишь со временем. Все, что сейчас ему необходимо, он получает.
– Равиль... Ничего, если я так буду тебя называть? А ты давно работаешь врачом?
– Понимаю... – Равиль усмехнулся, – Боишься, что не справлюсь я с твоим Демидом? Ожидала увидеть старого опытного врача, а оказалось, какой-то молодой человек, чуть ли не студент? Не волнуйся. Хирургом я работаю пять лет, и за это время столько повидал, что иному за пятьдесят не привалит. Вот и в Москву меня звали не раз. Говорят: «Что ты прозябаешь в этой дыре с твоими-то руками и головой?» А что мне Москва? Я в Италию могу мотаться хоть три раза в год за те деньги, которые здесь получаю. «БМВ» уже второй сменил. Пока такие люди, как твой Коробов, стреляют друг другу в голову, я без хлеба не останусь. Извини.
– Демка – не мафик! Он знаешь какой человек... – Слезы сами потекли из глаз Леки. Она вытерла глаза рукой – плакала в первый раз за сегодняшнюю бесконечную ночь. – Он – необыкновенный человек, таких больше нет на свете. И я люблю его. Очень, очень люблю... Равиль, спаси его, пожалуйста! – Она уткнулась в плечо парня мокрым лицом. – Пожалуйста!