Каждый по-разному реагировал на удивительную находку. Бульчу стоял в горделивой позе, опершись на весло, нетерпеливо ожидая похвалы. Лиза суетливо перебегала от ствола к стволу, трогала их, поглаживала шершавую кору, словно бы не доверяла своим глазам.
Савчук поскользнулся и чуть было не упал, заглядевшись на плавник. Я поддержал его под локоть.
— Не приходится обижаться. Оазис выслал навстречу своих представителей, — пошутил я, чтобы разрядить нервное напряжение.
Вытащив на берег лодку и оставив Лизу для ее охраны, я, Савчук и Бульчу двинулись пешком вдоль отмели.
Мы самым тщательным образом осматривали деревья, переворачивали стволы, оглядывали их снизу, сверху, с боков. Прошло полчаса. Метка — три точки, три тире, три точки — не находилась.
— Уверены в том, что есть письмо от Петра Ариановича? — спросил я Савчука.
— Не уверен. Предполагаю. — Савчук выпрямился, стоя среди стволов. — Вероятно, Ветлугин послал по реке много писем — во всяком случае, несколько. Часть из них прорвалась в Карское море. На одно письмо наткнулся ваш торопыга Звонков. Да, да, знаю: очень нам помог! Не умаляю его заслуг! Но ведь были, наверно, стволы, которым не удалось прорваться. Они так и остались лежать здесь, на отмели.
— Письма до востребования?
— Пусть так. До востребования.
Мы с новой энергией возобновили поиски.
Мне показалось странным, что Бульчу отделился от нас и ходит по самому краю берега, то и дело опуская в воду весло.
Вскоре он издал торжествующий возглас. Мы подбежали к нему. Меченый плавник «ошвартовался» в маленькой песчаной бухточке, в том месте, где река делала крутой поворот. Дерево лежало на золотистом дне, запутавшись в водорослях и чуть покачиваясь, как дремлющее диковинное животное. Когда оно поворачивалось к нам боком, явственно видна была метка, при виде которой быстрее забилось сердце: три точки, три тире, три точки — графическое изображение сигнала бедствия!
— Поглядите-ка, сигнал SOS! — вскричал Савчук.
Когда мы подвели под плавник петлю и осторожно вытащили его из воды, оказалось, что это расщепленный, измочаленный ствол, почти лишенный веток, судя по описанию, сделанному Андреем, родной брат того плавника, что замешался в стайку гидрографических буев в Карском море.
Но младший или старший брат? Иначе говоря, отправленный раньше или позже «карского плавника»?
Сейчас нам предстояло узнать это…
Дерево, как я и ожидал, было повреждено в нескольких местах, красная и черная краска почти начисто стерлась. Видимо, ему изрядно досталось в пути: и на брюхе пришлось проползать по мелководью, и между камнями продираться. Об этом свидетельствовали многочисленные белые шрамы и ссадины на стволе.