— А того, что подрался вчера, не стыдно?
— Нет, товарищ лейтенант.
Никольский исподлобья хмуро посмотрел на юношу и вдруг улыбнулся.
— А знаешь, Рябинин, — сказал он, — ведь, с одной стороны, ты поступил правильно. Но это еще не значит, что ты застрахован от наказания. Твое поведение объясняется еще и невыдержанностью, за которую ты можешь поплатиться гауптвахтой. Понял?
— Так точно!
— Ничего ты не понял, — неожиданно обозлился Никольский. — Теперь на всем дивизионе говорить будут, что боцман гвардейского «Палешанина» буянил на берегу. Чего доброго, еще и приплетут, что ты был пьян!..
— Товарищ лейтенант, но ведь вы только что сказали, что я поступил правильно. Мое наказание может обусловливаться уставом, а не самим стечением обстоятельств. Я так и понял…
— «Обусловливается», «стечением обстоятельств», — слегка улыбнулся Никольский. — Вот как ты говорить начинаешь!
И, потирая ладонями обветренные скулы, как-то очень грустно сказал:
— Учиться тебе надо, Рябинин, вот что!
— Учиться всем надо, — ответил осмелевший юноша.
— А мне вот, например, войну сначала закончить надо,
— Мне тоже, товарищ лейтенант.
— Ну ладно, иди, — сказал Никольский. — Прикажи торпедистам убрать торпеды на причал. Сегодня уходим на операцию по съемке разведчиков, так что они мешать нам будут.
— А как же, товарищ лейтенант… ну, вот с этим? С наказанием?..
— Выполняй, что тебе сказано, — ответил Никольский.
К вечеру ушли в море. Сережка, надвинув на глаза штормовые очки, предохранявшие от острых брызг, сидел в турели, ощущая на своих плечах тяжелые рычаги пулемета. Он смотрел, как разбегаются по бортам катера свистящие усы соленой пены, и думал: «Странно, я даже не запомнил ее лица».
Море лежало перед ним, как сама жизнь, — широкое, многообещающее, тревожное…
Снова в строю
Швы, наложенные на рану Вареньки младшим хирургом крейсера «Святой Себастьян» Ральфом Деннином, были сняты в базовой поликлинике Северного флота, куда девушку отправили лечиться.
Варенька знала, что это противоречит общепринятым методам лечения, но главврач поликлиники подполковник Кульбицкий сказал:
— Сейчас мы разработали новый способ лечения открытых ран водой Баренцева моря. Вас, товарищ Китежева, мы будем лечить также этим способом…
Лечение дало положительные результаты. Варенька скоро встала с постели; потом ей разрешили самой ходить в столовую. Через две недели она уже посещала зал лечебной гимнастики и клуб поликлиники, где каждый вечер шли новые кинокартины.
По субботам Варенька задолго до впуска посетителей выходила на лестницу и, облокотившись на перила, ждала: