Брови Аргайла поползли вверх.
— Сколько же времени на это уходит обычно?
Он взглянул на часы. Они показывали почти десять: значит, прошло уже больше двух часов.
— О-о, многие часы. Ты не поверишь. Ладно, пойдем к Боттандо. Он ждет нас.
Он ждал их мирно и терпеливо, уставившись в потолок. На столе у него было разбросано множество разнообразных документов. Первым его побуждением, когда на горизонте нарисовался Фабриано, было поехать на место происшествия самому и решительно взять расследование в свои руки. Однако была причина, удержавшая его от этого шага. Делом уже успели заняться их вечные соперники карабинеры. Приезд генерала вызовет у них раздражение, и тогда уж не жди, что они станут делиться добытой информацией. Лучше послать к ним рядового сотрудника вроде Флавии. Правда, ее кандидатура тоже была не самой удачной, поскольку в дело оказался замешан ее английский друг.
Отправив Флавию на выезд, Боттандо попытался навести справки о картине, с которой начались неприятности. Если она краденая и дружок Флавии помог переправить ее в Италию, то вопрос ясен: синьора ди Стефано не сможет заниматься расследованием. Боттандо представил себе газетные заголовки, недовольные лица начальства, злорадные улыбки своих многочисленных завистников, которые мгновенно распространят слух о том, что Боттандо поручил расследование тяжкого преступления сотруднице, сожительствующей с членом банды.
А с другой стороны, что он скажет Флавии? Если он передаст дело кому-нибудь другому, ее реакция будет предсказуемой и весьма бурной. Если же оставить все как есть…
Дилемма. Кругом сплошная неопределенность, и в любом случае он окажется виноват. Боттандо ужасно не любил находиться в подвешенном состоянии. Долгожданный звонок из Парижа вопреки ожиданиям не внес никакой ясности, а лишь еще больше замутил воду.
Краденая картина или нет? Казалось бы, простой, ясно сформулированный вопрос, предполагающий столь же ясный и прямой ответ. Например, «да». Или «нет». Его устроил бы любой.
— Ну что? — начал он разговор. — Краденая картина или нет?
— Возможно, — уклончиво заявил француз.
— Что это значит? Это что за ответ такой? — Услышав ответ Жанэ, Боттандо почувствовал, как в груди у него поднимается раздражение.
Жанэ на другом конце провода кашлянул, прочищая горло.
— Наверное, не самый лучший. Я сделал все, что мог, но без особого успеха. Мы получили от полиции записку, что картина, соответствующая описанию, была украдена.
— Ах, значит, все-таки украдена, — сказал Боттандо, вцепившись в последнее слово.
— Боюсь, что все-таки нет, — продолжил Жанэ. — Видишь ли, нам посоветовали не предпринимать никаких действий в связи с этой кражей.