С 1958 по 1977-й — депутат Ассамблеи. 1967 год — министр внутренних дел. «Высоко взлетел», — удивился Джонатан. Но с политикой у него не задалось — это был его единственный пост в правительстве. 1945-й — крест за участие в войне. Герой войны — интересно, как он умудрился стать им во Франции. Должно быть, присоединился к Сопротивлению. В 1945 году участвовал в суде над военными преступниками. 1947 год — орден Почетного легиона. Несколько лет после наступления мира занимался частной практикой, затем ударился в бизнес и политику. Далее шел длинный список клубов, публикаций, работ, наград. Все как полагается. Образцовый гражданин. Одалживает музеям картины из личной коллекции.
«Думаю, последний опыт отобьет у него к этому охоту», — заметил про себя Джонатан.
Остальные факты добавляли к портрету новые краски, однако значимой информации не несли. У Аргайла сложилось впечатление, что Руксель менее всего преуспел в политике. Он пользовался популярностью у коллег, но чем-то не угодил де Голлю. Его взяли в правительство на испытательный срок продолжительностью в полтора года, после чего распрощались с ним и более никогда к работе не привлекали. Хотя, возможно, ему самому не понравилось работать в верхах, или мало платили, или он предпочитал руководить, оставаясь в тени. Как бы там ни было, всю жизнь он перебивался случайной работой — член комитета там, советник правления тут, но всегда рядом с начальством. Один из тех великих замечательных людей, которые появляются время от времени в каждой стране и которые со скромно опущенными глазами твердо берут в свои холеные наманикюренные ручки бразды правления обществом. Эти люди процветают, повсюду творя добро; читая между строк, Аргайл понял, что Руксель происходил отнюдь не из состоятельной семьи — свое богатство он нажил сам.
«Я несправедлив к нему, — думал Аргайл, покидая библиотеку. — Я просто завидую — ведь меня никогда не призовут сделать что-нибудь важное на пользу общества. А может быть, на меня так подействовала атмосфера библиотеки».
Погруженный в такие мысли, он быстро шагал по улице Французских буржуа на встречу с секретаршей Рукселя. Он представил себе говорливую старую деву, которая научилась отвечать на письма, но абсолютно не разбирается в жизни. Это же надо — не знать, ограбили твоего хозяина или нет! Такую можно целый вечер обхаживать, быть галантным, интересным и обаятельным, но так ничего путного от нее и не добиться. Если бы он мог, то отменил бы встречу с секретаршей и попытался добиться аудиенции у самого Рукселя. Но теперь уж деваться некуда, угрюмо подумал он, заворачивая за угол и попадая наконец в «Пляс де Вог».