— Что с тобой произошло? У тебя такой вид, словно тебя волоком тащили по земле.
— Ты почти угадал. И главное, я сама виновата. Черт побери!
Он сел, встряхнулся и посмотрел на нее внимательнее.
— Ты выглядишь ужасно. Я пойду пущу тебе воду.
Флавия кивнула. Аргайл поплелся в ванную, а Флавия подскочила к маленькому холодильнику в поисках чего-нибудь подкрепляющего.
— Я целый день на одной минералке, — пожаловалась она. — Боялась утратить ясность мысли.
Когда вода в ванной набралась, Флавия упала в нее, издав протяжный стон облегчения, а Джонатан пристроился на унитазе, приготовившись слушать отчет о приключениях своей неугомонной подруги.
— Начиналось все как в сказке, — приступила к рассказу Флавия. — Я приехала к дому Бессона, выяснила, что он дома, и стала ждать. Около девяти он вышел из подъезда, один, и направился в ближайший ресторан. Я даже не ожидала, что мне представится такая блестящая возможность, и, конечно, последовала за ним. В ресторане я дала на лапу официанту, и он усадил меня за соседний столик.
Оказавшись в непосредственной близости от объекта, я начала бросать на него знойные взгляды, потягивая свой аперитив. Через десять минут я продолжала делать то же самое за его столиком.
Он не только выразил готовность оплатить мой счет, но и старался быть приятным собеседником, — назидательно сказала Флавия. — Я в жизни своей не слышала столько комплиментов за один вечер.
Джонатан сдавленно хмыкнул.
— Тебе тоже не мешало бы иногда говорить их, — посмотрела на него Флавия. — Это производит необыкновенно приятное впечатление.
Он снова хмыкнул.
— Между прочим, я пытался, — напомнил он. — И в ответ услышал предупреждение, что могу облиться супом.
— Я, со своей стороны, — продолжила Флавия, — отрабатывала его деньги на полную катушку. Я смеялась, кокетничала. Он рассказывал мне интересные истории, связанные с торговлей картинами, и я в ответ смеялась, охала и ахала во всех нужных местах. Я даже притрагивалась рукой к его рукаву, когда он рассказывал особенно забавный анекдот. Я сказала, как, должно быть, замечательно, каждый день соприкасаться с искусством, и бросила на него манящий взгляд.
Джонатан почувствовал себя неуютно. Он скрестил руки на груди и продолжал слушать.
— Я льстила ему напропалую. Я делала вид, что мне безумно нравятся его истории, и, наверное, при этом выглядела идиоткой. Но он заглотил наживку. Просто удивительно, до чего доверчивы мужчины. Правда, ты — исключение, я уверена: тебя так легко не охмуришь.
— Надеюсь, что нет, — уронил Аргайл, скрестив для симметрии и ноги.