Увеличенные фотоснимки Бобби Кассиопеи, переснятые из журнала и старых газет, лежали на сиденье между ними, вперемежку с фотороботом главного человека дня — Мака Болана.
Ларсон открыл термос с кофе и налил порцию в бумажный стаканчик.
— Тебе плеснуть? — спросил он напарника.
Пападо отрицательно покачал головой и пожаловался:
— Вся задница онемела.
— Ну, так смени позу, — предложил Ларсон.
— Пробовал — не помогает.
— Тогда погоняй шары в кармане. Разгонишь кровь, — ухмыльнулся Ларсон.
Пападо хихикнул.
— Разгонишь, как же! Вот если б мне напарницу, а не напарника, тогда... — он мечтательно закатил глаза.
Ларсон глотнул немного кофе и вдруг быстро опустил стаканчик.
— Ну-ка, взгляни на этого парня, — полицейский ткнул пальцем в окно, указывая на высокого человека, подходившего к зданию «Кадиллак Тауэр».
— Да, внешне подходит под описание, но староват.
— Все-таки, давай проверим.
Пападо вздохнул и поднес ко рту микрофон миниатюрной рации.
— Эй, Поль! Присмотрись-ка к человеку, который сейчас войдет в вестибюль.
Ответ не заставил себя ждать:
— О'кей.
Спустя минуту рация снова ожила:
— "Ударная-3", вы ошиблись.
Ларсон скорчил рожу, Пападо разочарованно вздохнул. Наблюдение продолжалось. То и дело полицейские терли глаза и крутили головами, стараясь снять напряжение с мышц шеи. Пападо хрустел суставами пальцев и без конца елозил по сиденью, пытаясь найти удобное положение. Минут через десять Ларсон не выдержал и сказал:
— Черт бы ее побрал, эту полицейскую работу! Вся ее прелесть заключается в том, что ты постоянно борешься с самим собой, а закончится она очками с бифокальными стеклами, мозолями на заднице и ломотой в коленях. И за что нам такие муки, Паппи? Какого черта мы этим занимаемся?
— Зарабатываем на жизнь, — пожал плечами Пападо.
— Уж лучше играть в теннис или в гольф. Господи, ну почему на нашу долю выпала такая работа?
Пападо раздраженно заворочался на сиденье.
— Слушай, Чак, кончай капать на мозги!
Ларсон замолчал, но через минуту забубнил снова:
— Санди хочет разводиться.
— Красивая женщина. Жаль, — равнодушно отозвался Пападо.
— Я серьезно говорю. Она дошла до точки. Сказала: «Я или служба».
— Вот это плохо. Тебе будет ее не хватать, Чак.
— Брось ты свои шуточки.
— Я не шучу.
— Нам никак не удается сводить концы с концами. Еле дотягиваем от зарплаты до зарплаты, оплачиваем счета, иногда пытаемся исхитриться и не заплатить. Ты давно был в бакалейном магазине? Черт... даже не знаю, Паппи!
— Не знаешь чего?
— Мы не можем тронуть этих скотов!
— К чему ты клонишь, Чак?
— Может, принять от них конверт с деньгами? — пробормотал Ларсон.