Мак закончил косметическую трансформацию своей прически. Волосы его вновь приобрели черный, как смоль, цвет и были расчесаны на пробор. «Беретта», притаившаяся в кобуре под мышкой, практически была не заметна под дорогим костюмом.
— Ну, как я выгляжу? — спросил Мак пилота.
— Как будто ты так и родился, приятель, — пробормотал Гримальди.
Ему не нравилась предстоящая операция, и он, как мог, пытался отговорить Болана от нее.
— Раз так, то я готов, — подмигнул пилоту Болан.
Гримальди бросил на друга изучающий взгляд и ответил:
— А ты знаешь, к чему ты должен быть готов? Я тебе уже говорил, что с разведкой у меня не было никаких проблем, но из каждого угла этого логова я нутром слышал вопль: «Опасность!» На стоянке я насчитал шесть машин. В гаражах может поместиться еще четыре. Метрах в пятидесяти позади главного здания — вертолетная площадка. С воздуха видно, что ею часто пользуются. А эти проклятые сараи... Послушай, я нигде не увидел никакой скотины. Ни лошадей, ни коров, ничего. Но что-то там творится. Повсюду крутые парни, беготня и суета. Угроза чувствуется даже с высоты тысячи футов. Это жаркое место, дружище. Так что там тебе придется держать ухо востро.
— Спасибо, учту, — сухо ответил Болан.
Н-да, отступать было поздно. Следовало бы самому провести предварительную разведку, но время стремительно мчалось, заставляя играть с листа. Поэтому ему пришлось поручить рекогносцировку Гримальди, а самому заняться «академией» Джулианы. И пилот был не в восторге от того, что увидел. А сколько еще опасностей смог бы обнаружить в горном укрытии Ника Копы тренированный глаз разведчика?
Болан отбросил этот тревожащий вопрос в сторону и сконцентрировался на положительных моментах ситуации. Да, были и такие.
— Это вон там, солдат, — произнес вдруг Гримальди. — Три часа по курсу.
Так вот где это. Группа зданий виднелась на вершине лесистого хребта, по обе стороны которого зеленели пастбища, служившие буферными зонами, кое-где естественные препятствия были усилены заборами.
Пилот вздохнул.
— Еще есть время отступить.
— Вперед, — приказал Болан. — Сядешь на площадке. Я выхожу, ты взлетаешь. Вот и все.
— И возвращаюсь через час, — добавил Гримальди.
— Ровно через час. Но не садись, если не услышишь сигнала.
— А если радио не сработает?
— Значит, меня больше нет, — ответил Болан беззаботным голосом. — Нет сигнала, нет посадки. Вернешься в Нэшвилл и сообщишь, что все отменяется.
— Что я им должен сказать?
— Скажешь, что атака захлебнулась, один человек остался на поле боя.
— Красиво выражаешься. А что мне делать потом?