Я им не Судья.
Я им не Приговор.
Я — Палач.
Помести это в бутылку, Тоби. А затем пульверизатором распыли над страной, чтобы все американцы вдохнули его с воздухом, и тогда, быть может, все спецгруппы, где бы они ни были, смогут отправиться домой и играть в тихие игры любви, счастья и созидания.
Конечно, этого не произойдет. Полпроцента американского общества продолжит пожирать остальную здоровую часть. А безмятежные стада все так же будут щипать травку, даже не замечая исчезновения то одного, то другого агнца, если их измученные пастыри по-прежнему будут нести охрану с сетями вместо дубинок.
Болан не был пастырем. Он был овцой в волчьей шкуре. И он носил с собой самую большую дубинку, какую мог найти.
Ну, хорошо, Тоби, хорошо. На сей раз, насколько позволят обстоятельства, он будет держать дубинку в чехле и примет участие в игре их группы, но только до определенного момента, до определенной точки. Эта точка находится в нескольких шагах от рубежа, отделяющего жизнь Карла Лайонса от его могилы. Это не игра в спасителей и преступников. Это игра в жизнь и смерть — единственная важная игра для Мака Болана.
* * *
— Может, ты мне расскажешь, что происходит? — прошипел голос Гримальди в наушниках.
— В двух словах или больше? — небрежно спросил Болан.
— Сколько потребуется. Раз уж я тебе помогаю, мне хотя бы надо знать, ради чего я...
— Ты прав. Хорошо. Вкратце, расклад такой. Я думаю, что амбиции Маззарелли заставили его забыть здравый смысл. Похоже, что он пытается осуществить какую-то хитрую комбинацию прямо под носом своего босса. До визита к Копе у меня было только легкое подозрение об этом, как еле ощутимый запах в воздухе. Но я пошел на этот запах и как будто вышел на его источник. Но и сейчас, черт побери, я не знаю, что же это такое. Но нет никакого сомнения, что Леонетти так или иначе с этим связан. Он...
— Постой! Кто такой Леонетти?
Были вещи, которые Гримальди не следовало знать по разным причинам.
— Ну... он — ключ ко всему, — объяснил Болан, решив немного подредактировать правду. — Тебе это имя что-нибудь говорит?
— Вряд ли, — ответил пилот.
— Эта история началась несколько лет тому назад. Роберто Леонетти был средней руки боссом в нью-йоркской мафии, но его амбиции превышали его возможности. В этом он напоминает мне Горди. И он за это поплатился — ему пришлось удариться в бега. Его жену и сына тайно вывез из Штатов один из его верных солдат, которого через несколько лет схватили и прикончили. Женщину и ребенка с тех пор никто не видел. Леонетти прожил остаток жизни где-то скрываясь, но до самой смерти не переставал посылать своих людей на розыски жены и сына.