— Доктор, сделайте мне укол! Именно этого да побольше, не жалейте! — И он протянул Байрону бутылочку.
— Это может погубить вас.
— Мне будет конец, если вы не сделаете укол. Я уже чувствую — дело попахивает гангреной.
Байрон кивнул головой.
— Вы по-прежнему все еще хотите звонить?
— Надо бы...
— Зачем?
Уайт Байрон как-то уж очень жеманно пожал плечами. Болан все понял. Догадался об этом и Байрон. Врач, лишенный совести и морали, и секунду не будет колебаться, если ему светит сумма в сто тысяч долларов. И еще, незарегистрированный врач никогда в жизни не смог бы получить такой кабинет и столько дорогостоящего оборудования без согласия уголовников. А это — мафия.
Болан сделал несколько глубоких вдохов. Кислород попал в кровь и освежил затуманенный мозг. Вуаль перед глазами исчезла, и он почувствовал, как силы вновь возвращаются к нему.
— Вам нравится, доктор, эта штука?
— Какая штука?
— Жизнь. Жизнь, дорогие вещи, спокойствие и уверенность в том, что вы никогда не станете дряблым бедным стариком, раз уж вы состоите в братстве.
— Я вас не понимаю.
И вновь Байрон изысканно пожал плечами.
— Послушай меня, доктор, — заговорил Болан уже другим тоном. — Я не привык ходить с пустыми руками. Или ты мне даешь антибиотик, или же я пущу тебе пулю в лоб.
Уайт Байрон физически ощутил на себе леденящий взгляд Болана и понял, что сейчас и в самом деле умрет, если не поможет этому израненному типу. Боже праведный! Сразу три ранения: в ногу, под ребро, в лицо. Да он же давно должен был умереть!
Байрон тихонько подошел к столу и, не торопясь, взял шприц. Подержал его перед собой, дабы этот подонок убедился, что инструмент идеально чистый. Затем взял у Болана бутылочку, вставил туда иглу и заправил шприц желтоватой жидкостью.
Не теряя времени, Болан прилег. Доктор шлепнул его по ягодице и, как только мышцы расслабились, сделал укол.
Потом Болан встал, врач перевязал ему ногу и начал обрабатывать рану на щеке. Лицо пришлось забинтовать. Тем лучше: проще будет маскироваться.
Мак снова прилег немного отдохнуть и тут со всей ясностью понял, что доктора придется убрать.
Кто знает, возможно, поведение доктора было продиктовано его характером, а может, подсказано уроками, полученными в тюрьме, а может быть, причиной всему стала врожденная жажда наживы...
Как-никак сто тысяч долларов и никаких налогов.
Болан почувствовал, как его охватывает полнейшее оцепенение. Борясь с неожиданно навалившейся сонливостью, он собрал в кулак все свои последние силы. Один Господь знает, каким образом Байрон умудрился всучить ему снотворное.