— Слава Богу, все позади. Я бы не перенес, если бы с тобой что-то случилось.
Лизетт ласково провела рукой по лицу мужа.
— Ничего со мной не случится. — От любви к Грегу у нее защемило сердце, но она лукаво добавила: — Может, хоть взглянешь на дочь после всех мучений, которые я перенесла, чтобы родить ее?
Грег усмехнулся. Тревожась за жену, он совсем забыл о ребенке.
— Конечно, но только после того, как еще раз поцелую тебя.
Крепко спеленатая девочка лежала на руках Грега.
— Она очаровательна! — радостно воскликнул он. — А она похожа на новорожденного Доминика?
— Немного.
Их темноволосая дочь ничуть не походила на Доминика.
— Она очаровательна, — повторил Грег, нежно и осторожно прижимая малютку к себе. — Просто чудо!
Радостная Лизетт лежала на кровати, опершись спиной на подушки. Наконец наступил момент, которого она так ждала. Грег держит на руках своего ребенка.
Но когда Грег с гордостью и любовью произнес имя Доминика, угрызения совести снова охватили Лизетт.
— Как мы назовем дочь? — спросила она.
— Но мы ведь уже решили. — Грег уложил девочку в кроватку. — Люси.
* * *
Крестили девочку в той же маленькой церкви, где они венчались. На церемонии присутствовали мадам Пишон, мадам Шамо и старик Блериот. Люк приехал из Лондона, чтобы стать крестным. Анабел передала через мужа поздравления и извинялась за то, что не может сопровождать его, поскольку беременность и путешествие через Ла-Манш несовместимы. Она прислала в подарок связанную ею шаль.
Доминик стоял на крепких ножках, держась за руку деда, и с любопытством наблюдал, как отец Лафорт брызгал водой на голову малютки. Лизетт с любовью смотрела на сына. Ему почти два года. Два года… и вот она родила второго ребенка, дочь. Они одна семья и через три дня отправятся домой.
* * *
Лизетт стояла на палубе, облокотившись на поручень, когда пароход отошел от французского берега. Берег постепенно удалялся, а затем и вовсе исчез из виду. Лизетт думала о том, когда они снова вернутся во Францию и она сможет вдохнуть чистый, свежий аромат яблоневого сада, услышать крики чаек над пенящимися волнами Ла-Манша. Порыв прохладного морского ветра заставил ее поежиться. Уходя с палубы, Лизетт чувствовала щемящую любовь к своей стране, которую покидала уже второй раз.
Через шесть недель после рождения Люси Грег возобновил интимные отношения с Лизетт, однако к ней так и не вернулся прежний пыл.
— В чем дело, дорогая? — Грег внимательно посмотрел на жену. — Почему ты так напряжена, как будто боишься чего-то?
Лизетт через силу улыбнулась:
— Глупости, чего мне бояться? Просто прошло еще слишком мало времени после родов, вот и все.