* * *
— Ты хочешь сказать, что он будет ужинать с нами? — спросила отца ошеломленная Лизетт. — Нет, это исключено. Ты не вправе требовать от нас, чтобы мы сидели с ним за одним столом.
— Он живет здесь, и нам следует воспользоваться этим, — спокойно пояснил граф. — В конце концов, майор относится к нам с уважением, и мы тоже должны соблюдать правила приличия.
Лизетт попыталась возразить, но не смогла. У нее сдавило горло от ужаса и отвращения… и чего-то еще, очень темного и страшного.
— Я не могу, — прошептала она. — Я буду чувствовать себя дрянью… пособницей.
Граф обнял Лизетт за плечи.
— Тебе не обязательно присутствовать на ужине, дорогая. Я сам смогу убедить майора в том, что твоя мать плохо себя чувствует и поэтому нам нужна еще одна служанка.
— Он не поверит тебе. Я и Полю говорила, что майор нам не поверит. Но Поль полагает, что это не так.
— Разумеется, поверит, — усмехнулся граф. — Это же почти правда, так почему бы ему не поверить?
Лизетт вспомнила взгляд майора Мейера в тот момент, когда их разделяла кровать, накрытая шелковым покрывалом.
— Потому что этого человека невозможно обмануть. — Она отвернулась, ощутив холодок страха.
Изменив укоренившейся привычке, Лизетт переоделась к ужину, но в столовую не спустилась. Делать вид, что майор гость, а не безжалостный и наглый захватчик, было выше ее сил. Она без устали расхаживала по своей спальне, время от времени бросая взгляд в окно на темные воды Ла-Манша. Если бы только англичанам и американцам удалось пересечь пролив! Если бы только корабли и десантные баржи с солдатами преодолели эту узкую полоску воды, разделяющую Англию и Францию! Лизетт прижала пальцы к холодному оконному переплету. Англия до сих пор свободна. При мысли о свободе у Лизетт перехватило дыхание. Настанет день, когда и Франция обретет свободу.
Девушка отвернулась от окна, крепко сцепила ладони и подумала, поговорил ли уже отец с майором Мейером насчет служанки. Интересно, дал ли майор разрешение? А если дал, то позволит ли отцу самому подобрать служанку? Лизетт охватила тревога. Кем бы ни был майор Мейер, он отнюдь не дурак. Она даже представила себе, как Мейер легко соглашается на просьбу отца, а потом, когда отец уже мысленно празднует победу, майор добавляет своим холодным, путающим голосом, от которого мурашки бегут по спине, что он сам найдет подходящую женщину. И при этом майор понимает, что рушит всю схему, наносит графу поражение, и цинично наслаждается этим.
— Будь он проклят! — яростно прошептала Лизетт. Стрелки на небольших часах из золоченой бронзы с фарфором показывали четверть десятого. Наверняка майор уже покинул малую столовую, где они раньше только завтракали, а теперь обедали и ужинали. Ох, с каким же трудом, вероятно, перенесла его присутствие за ужином ее утонченная, хорошо воспитанная мать! Не в силах больше оставаться в неведении, Лизетт вышла из спальни и торопливо направилась к витой каменной лестнице, ведущей в холл.