Люди имеют тысячи потребностей на чисто физиологическом уровне и тысячи потребностей на социальном. Чем в большей степени они представляются нам существенными для выживания, чем больше мы с ними отождествляемся, тем с большей интенсивностью мы направляем нашу деятельность на их удовлетворение.
И здесь статичные представления старых психологических теорий могут помешать правильному пониманию. Замечая определенные общие побуждения, характерные для всех живых созданий, теоретики постулировали «инстинкты» как силы, направляющие жизненные процессы, и описали невроз как подавление этих инстинктов. Мак-Дауголл представил список из четырнадцати инстинктов. Фрейд считал, что наиболее фундаментальными и важными являются Эрос (секс или жизнь) и Танатос (смерть). Но если мы рассмотрим все возможные нарушения органического равновесия, мы обнаружим тысячи различных по интенсивности инстинктов.
Теория инстинктов имеет и еще одну слабую сторону. Можно согласиться с тем, что потребность действует как принудительная сила во всех живых созданиях, проявляясь в двух существенных тенденциях: тенденции выживания в качестве индивида и вида, и тенденции развития. Это фиксированные цели. Но способы, которыми они удовлетворяются, различны в различных ситуациях, для различных видов и для различных индивидов.
Если выживанию нации угрожает война, граждане берутся за оружие. Если выживанию индивида угрожает низкий уровень сахара в крови, он ищет пищу. Шехерезаде угрожал смертью султан, и во избежание этой перспективы она в течение тысячи и одной ночи рассказывала ему сказки. Должны ли мы считать, что она обладала «сказко-рассказывательным» инстинктом?
По-видимому теория инстинктов смешивает потребности с их симптомами и со средствами, используемыми для их удовлетворения, и из этой путаницы возникает представление о подавлении (repression) инстинкта.
Инстинкты (если они существуют) не могут подавляться, они вне досягаемости нашего сознавания (awareness) и таким образом – вне досягаемости произвольных действий. Мы, например, не можем «подавить» потребность в выживании; но мы можем вмешиваться, – и делаем это, – в ее симптомы и признаки. Это делается посредством прерывания текущего процесса, посредством препятствования самому себе в выполнении того действия, которое соответствует потребности.
Но что происходит, если несколько потребностей (или, если хотите, инстинктов) возникают одновременно? Здоровый организм, по-видимому, действует по принципу иерархии ценностей. Поскольку он не способен подобающим образом делать более одной вещи одновременно, он обращается к доминирующей потребности выживания прежде, чем к какой-либо иной. Он действует по принципу «сначала самое важное» (first things first).