И вот теперь я вдруг поймал себя в одну из ночей на том, что эти мои полночные «службы» возле иконы святителю Николаю начинают обретать в себе некое самодостаточное, имеющее для меня все более первостепенное по сравнению с тем, ради чего я в них участвую, значение. Я начал просто и ясно понимать, что на свете не существует ничего такого, что могло бы перевесить собой по важности для моей души этого вот стояния перед нахмуренным и одновременно словно бы подсвеченным изнутри ликом Чудотворца да моего бесконечного повторения вроде бы ничего не значащих, но почему-то так волнующих душу слов акафиста:
«…Имеяше воистину, отче Николае, с небесе песнь тебе воспеваема быти, а не от земли: како бо кто от человек возможет твоея святыни величия проповедовати; но мы, любовию твоею побеждаеми, вопием ти сице: Радуйся, образе агнцев и пастырей; радуйся, святое очистилище нравов. Радуйся, добродетелей великих вместилище; радуйся, святыни чистое и честное жилище… Радуйся, Николае, великий Чудотворче…»
…Завершая чтение, я несколько раз подряд истово осенил себя крестным знамением и сделал глубокий поясной поклон.
«Если у меня когда-нибудь родится сын, — подумал я, разгибаясь, — то я обязательно назову его…» — и в эту самую минуту увидел, как висевшая передо мной икона святителя отделилась от стены и словно бы спрыгнула мне на руки. Ноги мои при этом подкосились, я грохнулся на пол и уронил икону. Кинувшись её поднимать, я вдруг почувствовал, что меня словно бы подфутболили под зад — пол подо мною качнулся, я упал грудью на лик святого Николая, и только тут до меня дошло, что наша лодка куда-то движется… Движется! А это значит, что мы все-таки выскользнули из ледяных челюстей и можем продолжить наше возвращение на Родину… Радуйся, Николае, великий Чудотворче — твоими молитвами пришло нам избавление от гибели в пучине!..
— Все стоят по местам на лодке! Срочное погружение! Осмотреться в отсеках! — громыхнуло по давно уже безмолвствовавшей общекорабельной связи. — Старпом! Перевести управление вертикальным рулем в центральный пост! Проверить горизонтальные рули в работе!..
Лодка последний раз дрогнула, пол под ногами принял привычное положение, и каким-то неведомым чувством я ощутил, что мы поплыли.
— Погружение 300 метров! Скорость 12 узлов! В кают-компании продолжают читать акафист!..
Я, пошатываясь, поднялся с пола и аккуратно повесил икону на место. Затем подобрал упавший рядом с тумбочкой молитвослов и, едва различая от волнения строчки, прочитал:
«…О, пресвятый и пречудный отче Николае, утешение всех скорбящих, нынешнее наше приими приношение, и от геенны избавитися нам Господа умоли, богоприятным твоим ходайством, да с тобою воспеваем: Аллилуиа…»