с точки зрения немецкого военного искусства, кампания была безоговорочно проиграна – поскольку первоначальный план был опровергнут, а для создания нового не было времени»
[69].
…К середине июля высшее командование вермахта просыпается от глубокого анабиоза и осознает, что три группы армий Восточного фронта ведут три совершенно различных сражения с совершенно различными целями, а само наступление «Барбаросса» окончательно приняло вид наступления по расходящимся направлениям. 13 июня, еще до начала Смоленского сражения, Гитлеру приходит в голову мысль повернуть соединения Гота и Гудериана на север. Это, однако, означало отказ от всякой активности в направлении на Москву, с чем не могло согласиться ни руководство ОКХ, ни командующий группой армий «Центр» фон Бок.
19 июля появляется на свет «Директива № 35», ориентирующая танковые соединения фон Бока на Валдайскую возвышенность (Г. Гот, подготавливая наступление на Ржев, действовал в духе этой директивы). Однако 23-го числа из ниоткуда возникает «дополнение» к этой директиве, полностью меняющее ее характер и ставящее операции на Восточном фронте с ног на голову. Теперь предполагается «каким-то образом» объединить Гудериана (ведет бои под Смоленском и Ельней) с Клейстом (начинает прямое наступление на Киев с узкого плацдарма между Житомиром и Бердичевым) под общим руководством 4-й армии и направить эту группировку на Ростов и далее на Кавказ «вплоть до Баку». Армия Гота отправлялась на север, а группе армий «Центр» (где, как легко видеть, остались 9-я и 2-я армии [70]без подвижных войск) предписывалось взять Москву.
Эту директиву без лишних слов отменили, и 12 августа выходит новый документ, нацеливающий войска группы «Центр» на Москву, то есть, регистрирующий, как «должное», сложившееся положение дел. Приказ, впрочем, остается на бумаге, поскольку наличные войска фон Бока втянуты в Смоленское сражение. В этих условиях у фюрера немецкой нации возник план одной из самых грандиозных операций Второй мировой войны.