– Стратег! – фыркнула Гилви. – Забыл, где со мной говоришь? В автозаке! Того и гляди, ко мне присоединишься.
– Идём к Валленштейну, – сказал я. – У него есть связи. Нет смысла гоняться за отдельными «матками».
– Это ты уже говорил. Что ты станешь делать, как найдёшь эти планеты?
– С твоей помощью. Конечно, лучше б ещё кого-то... подобного нам, но это уже непозволительная роскошь. Я знаю только Дариану, а она, боюсь, не горит энтузиазмом по поводу такого сотрудничества.
– С моей помощью? Это как?
– Мы можем видеть эти миры. Чувствовать их. Они тянут нас к себе, и...
– И ты думаешь, что они вот так вот притянут нас сквозь подпространство?
– Пока мы те, кто сейчас, – слова выговаривались очень тяжело, – думаю, нет. Не притянут. Но если дать биоморфу в нас больше власти...
– Это как же? Щупальца себе отрастить? – усмехнулась Гилви.
Я просто смотрел на неё, и ухмылка её постепенно угасла.
– Ты что... – севшим голосом проговорила она. – Ты что удумал? Я не хочу, слышишь, не хочу и не буду, нет!..
– Ни тебя, ни меня никто не спросит, Гил. То, что мы только что проделали, – неужто тебе ничего не сказало?
– Да что, что оно мне должно было сказать?! – взвизгнула она.
– Чем больше здесь Туч, «маток», биоморфов – тем сильнее и то, что в нас. Оно нас меняет, причём безо всякого на то нашего согласия. Пришли Дбигу – и биоморфы в нас отозвались... Эй, эй, Гил!..
Она покачивалась в трансе, обхватив голову руками.
– Я стану... такой, как они? Нет, Рус, скажи, я ведь не стану?..
Что я мог ей ответить? Ничего, кроме:
– Ну, конечно же нет, Гил. Даже и не сомневайся.
Мне удалось при этом не покраснеть.
* * *
– Dame Гилви Паттерс, – встретил нас Валленштейн. – Я так понимаю, фройляйн, что вы должны сообщить мне нечто очень важное?
– Разрешите мне, герр оберст. Утечки информации из нашей бригады не будет. В этом я могу ручаться.
– Не будет? – остро взглянул на меня Валленштейн. – Похвальная уверенность, герр обер-лейтенант, но я всё-таки предпочёл бы более весомые гарантии.
– Мы ничего не узнаем от Гилви, – сказал я. – Её можно запытать до смерти, она не проронит ни слова. Однако мне удалось её убедить, что...
– Да, я слышал, – кивнул командир «Танненберга». – Признаюсь, меня мороз до сих пор пробирает – от ваших методов, герр обер-лейтенант. Госпожа Паттерс, хотел бы всё-таки сказать вам кое-что. Прежде всего позвольте засвидетельствовать вам своё уважение и восхищение. Вы – прекрасный оперативный работник. Вы передавали своей стороне ценную информацию, а наши контрразведчики так и не смогли ничего сделать. Я уважаю мужество и мастерство врага. Мне только жаль, что вы работали не с нами, а против нас. Хотя позволю себе высказать надежду, что положение изменится. Ибо враг и у нас, и у Федерации – общий. Верно, герр обер-лейтенант?