Альдо ободряюще шлепнул осла:
– Идем, Алекс!
Осел зарыл копыта в вязкое дно и отказывался сойти с места.
– Он не хочет! – В голосе Кима послышались истеричные ноты. Этот проклятый осел будет теперь стоять, может пройти вечность, когда он соблаговолит двинуться дальше.
За их спинами в крепости вспыхивали факелы.
– Мы не можем оставить его здесь, – прошептал Альдо удрученно. – Если больги поймают его, то сожрут.
Больг, который уже почти пересек ров, обернулся, восприняв эти слова как призыв. Желтоватые белки его глаз и зубы мерцали в сумерках. Он тут же оценил положение. Два, три шага – и вот он снова рядом. Грубо схватив повод осла, он дернул его.
Алекс давился и плевался, но против грубой силы больга его шансы были минимальны. Поставленный перед выбором смириться или быть задушенным, он предпочел опасную жизнь неизбежной смерти и последовал за больгом.
Ким и Альдо отправились следом. Вода местами доходила им до горла, и они перебирались наполовину вплавь, наполовину бегом. Наконец они выбрались на берег.
– Куда теперь? – с трудом переводя дыхание, спросил Ким.
Перед ними тянулось болото. Здесь и там мелькали скрытые ряской колодцы, один неверный шаг мог стать последним.
Больг только пробурчал что-то себе под нос, крепче схватил осла за поводья и побежал прочь.
Ким и Альдо обменялись отчаянными взглядами, а затем последовали за своим предводителем.
Утреннее солнце засияло над далекими горами на кроваво-красном небе и осветило вершины Серповых гор. Туман поднимался над болотами, однако было слишком холодно, и солнцу недоставало сил развеять его. Что было, с одной стороны, и хорошо для беглецов, но, с другой стороны, в тумане найти дорогу представлялось непростым занятием.
Ким не отваживался оглянуться, однако у него не было сомнений в том, что хозяева странной крепости не позволят им так просто скрыться. Он представил себе, как солдаты поднимаются с коек и, торопливо застегиваясь, хватая шлемы и мечи, еще до конца не проснувшись, выскакивают на улицу. Раздаются команды, бряцает оружие. Пар от дыхания виснет белыми облачками во влажном утреннем воздухе.
Он так погрузился в свои фантазии, что не заметил, как натолкнулся на осла. Больг остановился и втягивал носом воздух. Его ноздри трепетали, как у принюхивающегося зверя.
– Там! – прорычал он и повернул в другом направлении, отклоняющемся от их тропы почти под прямым углом. И снова пустился рысью, волоча за собой осла. Оба фолька помчались следом за ним.
– Ты уверен,– пропыхтел Альдо,– что он знает, куда бежит?
– Нет, – с трудом переводя дыхание, отвечал Ким. Для более пространного комментария у него не хватало сил.