– Надо кое-что еще разузнать, нах, – опять подмигнул атаман – загадочно и хитро. – Пока ничего не скажу, нах, – потерпи. И сиди, нах, не дергайся никуда – нечего понапрасну людей баламутить да бензин портить. Так для всех лучше будет…
В ночь с 22 на 23 февраля меня растолкали в половине четвертого утра, насильственно спрыснули чело молодецкое ледяной водой и сообщили, что через полчаса состоится старт колонны.
– Какого черта?! – возопил я, пытаясь натянуть на голову одеяло. – Открытие ярмарки в десять утра! До райцентра два часа езды! Какого черта мы там будем париться целых четыре часа? Совсем, что ли, сдурели?
– Уже полгода так ездим, – пояснила бодрая Татьяна, вновь запуская руку в кувшин с водой. – В такое время безопасно. Как нохчей19 побили полгода назад, так они поутру больше не шастают. Вставай, прогуляйся, через пять минут утренничать будем… – И пошла из спальни, убедившись, что залезть под одеяло я более не пытаюсь и вполне готов покинуть постель.
– Чертовы нохчи! – пробормотал я, накидывая полушубок и выходя на двор. – И угораздило вас так рано в рейд идти! Не могли, что ли, кофе попить да в семь утра через брод… – И осекся, припомнив, какое отношение имеет тот чеченский рейд к моей семье.
Во дворе было бодро. Чадила тускло керосинка над крыльцом, сновали пацаны, готовя машину к выезду и оживленно разговаривая о каких-то глупостях – жвачках, конфетах, боксерских лапах и так далее. Предъярмарочная лихорадка имела место. Оживленно брехал Джохар, разбегаясь на блоке и всей массой откормленного тела лениво натягивая цепь к калитке – дескать, смотрите, вот-вот сорвусь да устрою вам тут! Я пригляделся: у калитки маячил какой-то мужлан, опасливо переминался с ноги на ногу, стесняясь проходить далее – не желал попасть к Джохару на завтрак.
– Утро доброе. Мастер! – крикнул от машины Сашко и с деланной небрежностью добавил:
– Там Семен пришел, кушак тебе принес.
– Доброе, – отозвался я, широко зевая и вздрагивая всем телом от морозного утреннего воздуха. – Какой кушак?
– Как какой? – насторожился Сашко. – Чемпионский, знамо! Да ты что, не помнишь? А ну погодь… – И побежал загонять Джохара в будку.
В течение ближайших пяти минут выяснилось, что это за кушак и для чего его мне притащили ни свет ни заря. Дело в том, что мои меньшие подмастерья, желая проверить, на что годен их Мастер, с неделю назад привели к нам тутошнего чемпиона по борьбе – здоровенного мужлана Семена, которому от роду совсем недавно стукнуло двадцать четыре года. Надо вам сказать, что Семен этот чрезвычайно могуч и кряжист, аки дубовый корень. Если бы он изловчился ухватить меня в объятия, задавил бы за три секунды. Потому я не стал баловать его такой возможностью и буквально в самом начале схватки несильно обидел. Обида состояла вот в чем: воспользовавшись стремительным натиском мужлана в мою сторону, я легко нырнул под руку противника, поймал его за кисть и отправил могучее тело в размашистый айкидошный кульбит. Эх и хряпнулся этот Семен – земля загудела! В себя он приходил минут десять – все это время мои пацаны сидели с разинутыми ртами и лупали на меня глазенками.