— Да! — сказал он преувеличенно бодрым голосом.
— Паша... Это... У нас кое-что случилось, — голос Вики оборвался, она замолчала, видимо, разговаривая с кем-то, прикрыла трубку рукой. Потом Пафнутьев снова услышал ее учащенное дыхание.
— Вика! — крикнул он, сразу предположив худшее, — Что там у тебя? Говори!
— У нас гости, Паша...
— Кто?
— Он говорит, что его фамилия Бевзлин, Анатолий Матвеевич.
— Зачем ты открыла дверь?! Зачем ты его впустила?! Мы же договаривались — никого! Ни под каким предлогом! Ни днем, ни ночью!
— Паша... Остановись... Я его не впускала.
— Как?!
— Я пришла домой, а он уже сидит в квартире... И с ним еще двое. Они смотрели телевизор и пили кофе. И шампанское вот... И еще, Паша... Только ты не расстраивайся, ладно? Не будешь?
— Ну?
— Они тут небольшой беспорядок устроили... Не буду рассказывать об этом подробно, сам увидишь...
— Так, — выдохнул Пафнутьев чуть слышно. — Дай этому Бевзлину трубку.
— Он и сам просит.
— Что там? — спросил Андрей, почувствовав напряжение в голосе Пафнутьева.
— Бевзлин у меня дома. Вошел, когда там никого не было. Вика вернулась, а он со своими костоломами шампанское пьет. Сейчас возьмет трубку. Со мной хочет поговорить, — все это Пафнутьев произнес странным мертвым голосом, даже не прикрывая трубку рукой. Бевзлин перешел границу, и теперь не было ничего, что могло бы остановить Пафнутьева, образумить, заставить подумать о последствиях.
Теперь последствия не имели для него ровно никакого значения.
— Алло! — раздался в трубке молодой оживленный голос Бевзлина. — Павел Николаевич?
— Да, это я, — односложно ответил Пафнутьев, не в силах произнести еще хотя бы несколько слов.
— Рад вас слышать! Давно жду вашего звонка... А вы все не звоните и не звоните... Я начал беспокоиться. Думаю, уж не случилось ли чего...
— Ничего не случилось, — ответил Пафнутьев, дыша широко открытым ртом и пытаясь как-то совладать с собой.
— Как я рад! Я действительно счастлив тому, что с вами ничего не случилось! — Бевзлин весело рассмеялся. — Мне бы хотелось лично участвовать во всем, что с вами происходит, Павел Николаевич! Я даже испугался, неужели, думаю, меня опередили! Представляете мой ужас?
— Ужас впереди, — без выражения произнес Пафнутьев.
— Да! — обрадовался Бевзлин. — Конечно! Хорошо, что вы это понимаете!
— Что вам нужно в моем доме?
— Решил встретиться... А тут ваша жена... Знаете, я был приятно удивлен...
Совершенно очаровательная женщина! Причем, в моем вкусе! Знаете, таких называют женщина-подросток... Есть в них и некоторая неловкость, и непосредственность, мальчишеская порывистость... Да и фигура подростковая — узкие бедра, высокая шея, маленькая грудь...