— Гвидо Синибальди? А я подумал, что это вор.
— Напротив, я должен удостовериться, не побывал ли кто в жилище художника.
— В таком случае мы одинаково обеспокоены… Я увидел приоткрытую дверь и… Но скажите, разве вы не виделись с папой сегодня?
— Я только что от него.
— А! И он сказал вам о заговоре, замышляемом против нас?
— Его святейшество, в частности, порекомендовал мне поменьше болтать.
— Папа прав. Люди не всегда таковы, какими кажутся. Да вот хотя бы мэтр Леонардо… Кто мог бы вообразить, что он вырядит ящерицу драконом, чтобы пугать своих посетителей? Ко всему прочему, он назвал ее именем своего отца. Сер Пьеро. Вы познакомились с сером Пьеро? У людей тоже множество лиц… Однако вернемся к заговору… Ведь это я разгадал, я намекнул о его существовании понтифику. Деньги, власть… Этими браздами правят миром, не так ли? И власть наивысшая: над душами. Но у Рима есть и денежные затруднения. Уж мне ли не знать об этом. Так что Рим — объект спора. Оспаривают Церковь. Оспаривают ее главу. Могущественные короли нетерпеливо топчутся на границах: тому достанется Рим, тому — вся Италия; они это прекрасно знают. Плод созрел, думают они. Легкий удар палкой — всенародное волнение, бунт, папа, у которого нет средств для того, чтобы защитить себя… И плод падает… Именно этого и нельзя допустить, Гвидо Синибальди. Вовремя обнаружить в плоде червяка и оздоровить начинающую портиться мякоть. Вот что я хотел вам сказать… Ну а теперь, раз уж добро Леонардо да Винчи в безопасности, позвольте пожелать вам спокойной ночи.
Он повернулся и вышел. Я даже не успел ничего ответить. Однако во мне зародилась уверенность: встреча эта не была случайной.
Снег уже белил сады и крыши города, как и в рождественский вечер.
Я поспешил домой, отложив на завтра визит к кюре Санта-Мария Маджоре и расспросы об этом Флоримондо. Как и следовало ожидать, плохая погода отогнала всех недовольных и обеспокоенных от стен Ватикана. Лев X получил передышку…
Чтобы позабыть про холод, я стал перебирать в уме события дня: шрифт Цвайнхайма, Святой Лик, труп в колоколе, заговор против папы, Серапика… Где-то здесь было связующее звено.
Я уже шел по мосту Сант-Анджело, прикрываясь, насколько возможно, от порывов ветра, как вдруг что-то укололо меня в шею.
Я хотел было обернуться, но ноги мои неожиданно стали непослушными, подломились, и я рухнул на снежный ковер словно мешок с камнями. Глаза вмиг затянуло влажной пленкой. Я не мог ни шевельнуться, ни издать ни звука.
Потом мне показалось, что какая-то бесформенная масса нависла надо мною. Меня схватили за ноги, потащили, голова моя билась о настил. Я ощутил пустоту… А потом — ничего…