— Нам нужны лошади, — засуетился я. — Балтазар!
— Погоди, — остановил меня мэтр. — Сперва нужно вернуться в Ватикан.
— В Ватикан? Но у нас нет времени, да и в письме сказано…
— Мне необходимо кое-что забрать в Бельведере. А ты пойдешь за планом подземелий. Гаэтано наверняка подготовил себе другой выход.
Я извинился перед дамами и попрощался. Не скрывая досады, пристально взглянул на Флору. Она же посмотрела на меня, как на пустое место…
На колокольне Санта-Мария-Портико колокола пробили половину третьего.
Балтазар и другой солдат подвезли нас на своих лошадях к древней римской дороге. У разрушенной башни стояли три привязанные лошади, одна из которых принадлежала капитану Барбери. Балтазар узнал ее, но не высказал удивления.
— Возвращайтесь назад, под деревья, — сказал я ему, — и не показывайтесь.
Затем мы перешагнули через руины небольшой стены и направились к югу, к куче из камней, старых кирпичей и обломков скалы. Пройдя немного, заметили красную тряпку, обозначавшую вход в расщелину. Была она довольно широкой, пролезть в нее можно было свободно, однако она круто уходила в глубину. Путь был указан веревочной лестницей.
Леонардо развернул план катакомб, повертел его и так и сяк.
— Увы, никаких отметок! Невозможно сориентироваться.
Я первым ухватился за лестницу, чтобы начать спуск. У Гаэтано, видимо, выработалась привычка лазить по подобным штукам, чего нельзя было сказать ни обо мне, ни о Леонардо. Я слышал его охи и вздохи.
Мы спускались все ниже и ниже, нас обволакивали холодная сырость, непроницаемая темнота.
Наконец футов через пятнадцать мы ступили на твердую почву.
— Все в порядке? — шепотом спросил я.
— Рука сильно болит, — тяжело дыша, отозвался Леонардо.
На коленях мы продолжили путь по низкому тоннелю. Чуть дальше, левее, виднелся огонек. Вскоре проход расширился до размеров галереи, и мы смогли встать. Она оказалась высотой в два человеческих роста и проделана была в известняке. По бокам были выдолблены подобия прямоугольных выемок со стенками, в которых первые христиане хоронили своих покойников. Такие гробы поднимались до потолка, но все они были пусты. На равном расстоянии в специальных небольших нишах горели светильники, распространяя вокруг желтоватый свет.
Я уже хотел было удивиться, когда вдруг с противоположного конца галереи раздался голос Гаэтано:
— Подходите! Подходите же… Не бойтесь!
Мы двинулись дальше, опасаясь ловушки, которую он вполне мог нам устроить.
Галерея оканчивалась довольно просторной пещерой, по-видимому, когда-то служившей склепом. Над древними могилами высился свод, вытесанный уступами прямо в скале.