Тогда я стал разглядывать каждого из выпивох в отдельности. Самые молодые были добровольными жертвами, хозяин — сутенером, а два молодца у двери — телохранителями. Что касается остальных, трудно было определить, какую роль играли они в этой комбинации.
Теперь стали понятны обращенные ко мне зазывные улыбочки хозяина: он решил, что я тоже один из молодых людей, готовых на…
Впрочем, он уже направлялся ко мне:
— Ну что, красавчик! Птенчик выпал из гнездышка?
У меня сжалось горло.
— Ищешь, где бы погреться, не так ли? Так ты угадал, папочка Альберго займется тобой.
Он дотронулся до моей руки, которую я с отвращением отдернул. Тон его стал слащавым:
— Ну-ну! Не строй из себя целочку. В твои годы в «Волчью голову» не приходят просто так. Но может быть, я тебе не нравлюсь?
Я резко встал, едва не опрокинув стол. Но он оказался проворнее и схватил меня за горло.
— Бенито! Игнацио! Вы только поглядите! Эта девочка находит, что я не в ее вкусе!
От двери, прыская со смеху, приблизились двое молодцов.
— Миленький, сам виноват! Не надо ходить в таверну, если ее хозяин тебе не по нраву!
Капкан захлопнулся. Я попытался позвать Салаи, но трактирщик так сдавил горло, что я не мог выдавить ни звука. Его сообщники, схватив меня с двух сторон, легко оторвали от пола. Все умолкли в предвкушении предстоящего зрелища.
Не отпуская горла, хозяин погладил меня по щеке.
— А он совсем свеженький, этот птенчик. Ну же, красавчик, видишь, сколько неприятностей от твоего ломанья? Если уж нравится приходить сюда, не будь таким разборчивым.
Лицо его было в нескольких дюймах от моего; изо рта пахнуло перегаром и гнилыми зубами.
— Если только… — Он недобро прищурился. — Неужели ты не хочешь поделиться с папочкой Альберго? А с Бенито или Игнацио? Эй вы, слышите? Может быть, он пришел получить свою порцию? А потом забудет своих друзей? Попробуем?
Телохранители одобрительно засмеялись.
— Я… я… — с трудом прохрипел я.
— Ты… Ну конечно же, ты, мой птенчик…
Свободной рукой он ударил меня. Удар пришелся в висок, и меня ослепило. Не успел я опомниться, как хозяин снова нагнулся ко мне, собираясь ударить. Я еще успел заметить поднятую руку, смеющиеся лица Бенито и Игнацио, головы, окружившие нас. Послышался уверенный голос:
— Прошу вас, Альберго…
Он донесся откуда-то сзади.
— Прошу вас, Альберго, оставьте его в покое. Это мой друг.
«Салаи… — мелькнула мысль. — Но нет, голос другой…»
— Твой друг?
В тоне хозяина слышалось сожаление по поводу того, что не успел он стукнуть меня, да посильнее… Он сделал знак, чтобы меня отпустили. Сквозь пелену, затянувшую мои глаза, я узнал направлявшегося ко мне: Джузеппе, один из молодых подмастерьев с улицы Сола. Он, видно, только что вошел, так как все с изумлением уставились на него.