— Да, — признался Теппик, оглядываясь. Сон его отличался архитектурным изяществом. — Одна из них играла на тромбоне.
— В мое время она курила сигару. Старый, наследственный сон.
— А что он означает?
Человечек выковырял пальцем застрявшую между зубов косточку.
— Спроси чего полегче, — ответил он. — Я сам отдал бы правую руку, чтобы узнать. Кстати, мы не успели познакомиться. Куфт. Основатель этого царства. Тебе снятся хорошие фиги.
— Ты мне тоже снишься?
— Верно, черт побери. Мой словарь состоял из восьмисот слов. Неужели ты думаешь, я действительно мог бы так говорить? Если рассчитываешь на совет предка — и думать забудь. Это сон. Я не могу сказать тебе ничего, чего бы ты сам уже не знал.
— Так, значит, ты основатель!
— Именно.
— Мне казалось… ты выглядишь несколько иначе, — промолвил Теппик.
— Как именно? …
— Ну… как та статуя…
Куфт раздраженно махнул рукой.
— Это все работа на публику, — сказал он. — Погляди на меня хорошенько. Разве я похож на патриарха?
Теппик окинул человечка критическим взором.
— В этой повязке, пожалуй, не очень, — согласился он. — К тому же она немного поистрепалась.
— Следы прожитых лет, — пояснил Куфт.
— Наверное, это единственное, что ты успел захватить с собой, спасаясь от преследования, — заметил Теппик, изо всех сил стараясь показать свою эрудицию.
Куфт взял еще фигу и искоса взглянул на Теппика:
— Ну-ка повтори.
— Тебя преследовали, — повторил Теппик. — Поэтому тебе пришлось бежать в пустыню.
— Да, верно. Верно, черт побери. Меня преследовали за мою веру.
— Это ужасно, — покачал головой Теппик. Куфт сплюнул:
— Точно, черт побери. Я искренне верил, что никто не заметит, что я продаю верблюдов со вставными зубами, а значит, я успею смыться.
Последнее заявление несколько ошарашило Теппика, но сознание все-таки поглотило его, как зыбучие пески — бетонную плиту.
— Выходит, ты преступник! — спросил Теппик.
— Преступник — грязное слово, — произнес его маленький предок. — Предпочитаю — предприниматель. Моя беда состоит в том, что я обогнал свое время.
— И ты бежал? — слабым голосом уточнил Теппик.
— Сидеть на месте и ждать было не слишком-то умно, — пожал плечами Куфт.
— “И когда Куфт, погонщик верблюдов, заблудился в пустыне, перед ним, как Дар Богов, открылась Долина, по которой протекала молочная река в кисельных берегах”, — процитировал Теппик загробным голосом и добавил: — Я всегда считал, что берега такой речки, должно быть, очень липкие.
— И вот когда я помирал от жажды, а верблюды орали как сумасшедшие и просили воды — хлоп! Преогромная долина, река, тростники, гиппопотамы и всякие такие штуки. Из ниоткуда, из ничего. Я струхнул так, что чуть было не сбежал.