— Ах, Анжела. — Летти покачала головой. — Не будет. Уверяю вас. Как светская женщина…
— В том-то и дело. Он не светский щеголь. Он милый, честный и доверчивый. Он совсем не такой, как вы!
Непреднамеренная пощечина мгновенно отрезвила Летти. Бедная девушка была так огорчена, что разочарует своего маркиза, что не отдавала себе отчет в том, что сказала.
Но жестокий приговор больно задел Летти. И не потому, что был несправедлив. Она его заслуживала. Куда больше, чем думала Анжела.
Но, Бог мой, эта наивная овечка сделала Летти больно.
Летти встала, не выпуская рук девушки.
— Возможно, вы правы, милочка, — тихо сказала она. — Но даже добрый, далекий от света, не от мира сего мужчина не осудит девушку за то, что она всего лишь живой человек.
— Вы не понимаете!
Летти отпустила ее руки и отступила. Девушка была права. В этом заключалась вся трудность. Для Анжелы, как и для всех обитателей Литтл-Байдуэлла, в этом заключалась их жизнь. В чувствах, верности, доверии и даже в предательстве.
А для Летти это была лишь очередная пьеса.
И сколько бы она ни притворялась кем-то, она этим кем-то не была и никогда не станет.
— Но я понимаю вас, — тихо возразила она, — именно потому, что я такая женщина. Я встречала людей, подобных Кипу Химплерампу. Не поощряйте его, не бросайтесь выполнять его требования по мановению его руки. Вы только свяжете себя. — Она взялась за дверную ручку, желая поскорее удалиться.
— Так вы не поможете мне? — печально спросила Анжела. Летти остановилась.
— Я думала, что помогаю.
Что еще она могла сказать? Зачем вообще давала совет? Анжела не из тех, кому приходится убегать из дома и от прошлой жизни, потому, что она сама сделала глупый выбор.
И в то же время Летти была недовольна, что не помогла девушке. Она огляделась, давая себе время.
— Ладно, но вы должны обещать мне, что подумаете над тем, что я вам сказала.
Не дожидаясь ответа, она отперла дверь и вышла в коридор, расстроенная и усталая.
Пьеса затянулась; сюжет выходил из-под контроля. Второстепенная роль инженю становилась более важной, чем рассчитывала Летти, а роль Агаты Уайт оказалась совсем не такой, как она предполагала. И чем ближе она узнавала Бигглсуортов, тем опаснее становилась игра. Слишком много ловушек возникало у нее на пути, слишком велика была опасность разоблачить себя как самозванку.
Летти Поттс не знала, что произойдет во втором акте или какие слова она будет произносить, но твердо понимала одно: надо поскорее опустить занавес, иначе последний акт ей придется играть в тюремной камере.