Солдат с грустью поглядел на Михаэля, потом на курицу.
— До свидания, граф. Я должен идти. Поправляйтесь скорее.
Слуга проводил парня к выходу. Шроттмахер чувствовал себя обманщиком.
Лавочкин брел к Зеленому рынку, печально повесив голову. Картинка получалась препоганейшая. В начале куриной истории Коля растерялся, но стоило Михаэлю обмолвиться, что он знал об обещании Клауса, и до парня мгновенно дошло: граф и его герольд придумали и разыграли для него спектакль с рябой курицей и якобы золотым яйцом. За простачка держали. Думали, он поверит в их сказочку. Ну, что ж… Не впервые люди отказываются платить по счетам. Бог им судья. Теперь вся надежда на Всезнайгеля.
«А я-то раскатал губищу, — горько усмехался солдат. — Попросить об отсрочке хотел. Лох, чистой воды лох»…
Желая хоть немного взбодриться, парень отправился к лавке Йорингеля.
Скорняк радостно поприветствовал делового партнера.
— Видите, Николас, мой листок? — чуть ли не кричал мастер, размахивая перед Колиным носом исписанной бумажкой. — Это заказы на остатки вашего птицеящера.
— Здорово, — проговорил солдат, пытаясь натянуть на лицо улыбку.
«Натягивай на чурбан улыбку или не натягивай, все равно чурбаном останется», — мысленно казнил себя парень.
— А это, — скорняк выложил на прилавок большой мешочек с талерами, — остаток моего долга. Господин Николас, мы с вами почти богатеи!
— Да-да, Йорингель, — пробубнил Коля. — Почти богатеи…
— У меня есть просьба… — начал мастер, но осекся. — У вас что-то случилось?
— Нет, Йорингель, не обращайте внимания. Временные трудности. Что за просьба?
Скорняк слегка стушевался, однако сказал:
— В общем, у клиентов сложилось ощущение, что мы с вами — постоянные партнеры. Мы говорим: «Кожаные изделия от Йорингеля», подразумеваем «От Николаса». Я подумал, а почему бы нам не остаться партнерами впредь?
— Я бы с радостью, только больше не охочусь.
— Вы не понимаете. Я имел в виду другое: пусть ваше имя останется на вывеске и ярлычках, а я стану отчислять вам долю. Например, талер с каждых двадцати. Еженедельно. Я не обману!
— А! Вот вы о чем! — воскликнул Коля. — Не возражаю. Конечно, я вам верю, и мастер вы замечательный. Я должен исчезнуть на неопределенное время. Если не объявлюсь в течение года, моя доля — ваша. По рукам?
— Естественно!
С этого дня барон Николас Могучий стал лицом и брэндом скорняцкой лавки Йорингеля.
Взяв мешок с причитающимися за птицеящера деньгами, солдат навестил игрушечника Ринкранка.
К Колиному удивлению, в палатку стояла очередь из пяти человек: три пацана, женщина и мужчина.