Я шепчу: В этом не было ничего плохого.
«В моем сне, — говорит рот, — ты плакал. Ты был всего лишь маленьким мальчиком, и ты не понимал, что должно было произойти».
Я шепчу: Я оставил всё это в прошлом. Я известная прославленная религиозная знаменитость.
Пистолет говорил: «Нет, ты не оставил».
Нет, оставил.
«Тогда почему ты всё ещё девственник?» — говорит рот.
Завтра я женюсь.
Рот говорит: «Но ты ведь не будешь заниматься с ней сексом».
Я говорю: она очень милая и очаровательная девушка.
Рот говорит: «Но ты ведь не будешь заниматься с ней сексом. Вы не будете делать то, для чего создается брак».
Пистолет говорит рту: «Церковь обрабатывала всех тендеров и бидди так, что они никогда не хотели заниматься сексом во внешнем мире».
Рот говорит пистолету: «Что ж, вся эта практика была попросту садистской».
Кстати, насчет свадьбы, говорю я. Я мог бы использовать самое большое твое чудо.
«Тебе нужно больше, чем это, — говорит рот. — Завтра утром, когда состоится твоя свадьба, твой агент умрет. Тебе понадобится хорошее чудо и хороший адвокат».
Смерть моего агента — не такая уж плохая вещь.
«Полиция, — говорит рот, — обвинит тебя».
Но почему?
«Там будет бутылка твоего нового одеколона. Запах Истины, — говорит рот. — И он задохнется, вдыхая его».
«На самом деле это хлорная известь с аммиаком,» — говорит пистолет.
Я спрашиваю: Так же, как у соц.работницы?
«Вот почему полиция схватит тебя,» — говорит рот.
Но соц.работницу убил мой брат.
«Так точно, — говорит пистолет. — И еще я украл ДСП и твои папки регистрации происшествий».
Рот говорит: «И он тот, кто подстроит смерть твоего агента от удушья».
«Расскажи ему лучшую часть,» — говорит пистолет рту.
«Всё чаще и чаще в моих снах, говорит рот, — полиция обвиняет тебя в убийстве всех уцелевших Правоверцев, чьи самоубийства выглядели фальшивыми».
Всех этих Правоверцев убил Адам.
«Да, именно их,» — говорит пистолет.
Рот говорит: «Полиция думает, что, возможно, ты совершил все эти убийства, чтобы стать знаменитым. Ни с того ни с сего ты из жирного уродливого уборщика превратился в религиозного лидера, а завтра ты станешь самым удачливым серийным убийцей страны».
Пистолет говорит: «Удачливым, вероятно, не совсем подходящее слово».
Я говорю: Я был не таким уж жирным.
«И сколько ты весил? — говорит рот. — Будь честным».
На стене написано: Сегодня Худший День Всей Твоей Оставшейся Жизни.
Рот говорит: «Ты был жирным. Ты и сейчас жирный».
Я спрашиваю: Так почему бы тебе просто не убить меня? Почему бы тебе не вставить пули в пистолет и не застрелить меня?
«Пули у меня заряжены,» — говорит пистолет, и дуло вертится по сторонам, указывая на мое лицо, мои колени, мои ступни. Рот Фертилити.