— Ой, да хватит тебе, мам. Что я, маленький, что ли, не знаю, что молоко скисает?!
— Я просто напоминаю.
Парень взял свой ленч и вышел из библиотеки, не обратив на меня никакого внимания. Я подошел к столу и очаровательно улыбнулся:
— Доброе утро.
Кэролайн Роджерс молча смотрела на меня.
— Зима на улице. Радуюсь уже одному тому, что жив.
— Что вы хотите?
— Меня интересует путеводитель по улицам Уитона.
— За картотекой, в отделе справочной литературы.
— Огромное спасибо.
Моя очаровательная улыбка всегда действует безотказно. Если добавить к ней пару капель — миссис Роджерс тут же окажется у меня на коленях.
Городской путеводитель — зеленая обложка, размер под телефонный справочник — был испещрен рекламой местных предприятий. На титульном листе сообщалось, что путеводитель увидел свет благодаря издательству «Централ Аргус». В алфавитном порядке сообщались названия всех уитонских улиц с указанием номеров домов, расположенных на них, и имен тех, кто в этих домах проживает. Люди, озабоченные тем, чтобы номер их телефона не попал в телефонный справочник, прикладывают для этого неимоверные усилия, но никогда не задумываются над тем, как избежать включения их адреса в уличный путеводитель.
Я начал с Акорн-стрит, возглавлявшей список, и заскользил глазами по фамилиям, указанным напротив номеров домов. Они вполне могли жить на этой улице или попасться мне на глаза где-нибудь в середине справочника.
На фамилию Эстэва я наткнулся в час пятнадцать, знакомясь с Уотер-стрит.
Я поставил справочник на полку, победно улыбнулся Кэролайн Роджерс и покинул библиотеку. Кэролайн все еще сопротивлялась моему мужскому шарму, но это всего лишь вопрос времени. В следующий раз я покорю ее задорной мальчишеской улыбкой.
Уотер-стрит не оправдывала своего названия. Она пролегала за городом, где единственным намеком на воду был глубокий узкий каньон реки Уитон в нескольких сотнях футов вниз по холму.
Эстэвы проживали в тупичке, от которого брала начало коротенькая Уотер-стрит. Дом номер три — квадратный, двухэтажный и с плоской крышей — был выстроен из шлакоблоков и выкрашен в розовый цвет. Плоская крыша была и над одноэтажной открытой пристройкой, где летом, возможно, устраивали летнюю кухню. Двор дома — частная собственность — был обнесен оградой из металлической сетки с колючей проволокой, натянутой по верху. За распахнутыми воротами с дистанционным управлением стоял серебристый спортивный «мерседес».
Я остановил машину напротив ворот, пересек маленький дворик без единого кустика и позвонил в дверь. Залаяла собака. Затем послышались шаги и последовала пауза. Меня рассматривали в дверной глазок. Наконец дверь открылась. В дверях стояла женщина с собакой. Огромный ротвейлер с ошейником-цепью на коротком кожаном поводке. Женщина была почти с меня ростом и одета в изумрудно-зеленый бархат. Она уверенно держала короткий поводок, прижимая собаку к бедру. Собака смотрела на меня спокойно, не выражая никаких эмоций. Вид женщины был еще более отсутствующим.