После официального обеда слуги отправились в свои комнаты, чтобы там продолжить празднование, а хозяин особняка и его гости принялись играть в традиционные рождественские игры. В детстве Джерваз был одиноким и заброшенным ребенком, он и не знал, что можно получать удовольствие от такой, например, игры, когда в комнате гасили свечи и надо было вылавливать из бокала с горящим бренди брошенные туда изюминки, стараясь при этом не обжечь пальцы. Джеффри был в восторге оттого, что может хоть чему-то научить невежественного в развлечениях лорда, и мальчуган напевал веселую песенку.
Все это были развлечения, известные всем, но оказавшиеся совершенно новыми для виконта.
Все болтали, смеялись, рассказывали забавные истории, ели сладкие пирожки и запивали их горячим вином. Эдит (чего Сент-Обен не мог и заподозрить), оказавшись великолепной рассказчицей, потешала их невероятными байками.
В сочельник Джеффри, как обычно, не отправляли спать вовремя, и в конце концов он заснул, положив голову Диане на колени. Джерваз отнес его наверх, в детскую, и, наблюдая, как сонного мальчика укладывают в постель, виконт залюбовался ангельским и доверчивым личиком ребенка.
А потом Сент-Обен и Диану отнес на руках в постель и остался у нее, и они смеялись и дарили друг другу самое прекрасное из всех удовольствий.
Дни летели. Диане прежде не приходилось видеть Джерваза в таком спокойном состоянии. Когда они только стали любовниками, он сгорал от желания к ней, но теперь, вдобавок к желанию, появилось и нечто большее. Сент-Обену доставляло удовольствие видеть Диану рядом, и, когда он получал депеши из Лондона, она обычно сидела у него в библиотеке, наблюдая за тем, как виконт читает бумаги. Виконт работал самозабвенно, но иногда Диана вдруг замечала, что, отбросив депеши в сторону, он просто пожирает ее глазами. Хоть Джерваз и не дотрагивался до нее в эти мгновения, Диане казалось, что он нежно ласкает ее. Несколько раз Диана отправлялась в музыкальный салон — поиграть на фортепьяно. Она полностью отдавалась музыке и иногда, неожиданно для себя, видела рядом с собой виконта, который неслышно входил в салон. Ему доставляло удовольствие смотреть на нее и слушать музыку.
Если день был сухим, они совершали прогулку верхом. А недели через две Джеффри, светясь от гордости, присоединился к ним на своем пони. Эдит была безумно рада вновь оказаться за городом, а Мадлен, которая каждое мгновение жизни воспринимала как подарок, была серьезна, но счастлива. Все люди, которых Диана любила, собрались в Обенвуде. Больше всего девушке хотелось, чтобы эта идиллия продолжалась вечно и чтобы не надо было возвращаться в чопорный и одновременно развязный Лондон. Но… желания — желаниями, а время неумолимо бежало вперед.