Она не могла больше отворачиваться от него. Сердце Мэдди затрепетало от боли.
— Так где же ты была? — грубо выкрикнул он. — С кем? Или у тебя было столько мужчин, что не сосчитать?
— Нет, Николас, не было других мужчин, — спокойно ответила женщина.
Николас посмотрел на Мадлен недоверчиво, но отпустил ее. Снял вымокшее пальто и швырнул его на стул. Видно, нелегко последние годы жилось Николасу, лорду Фарнсворту. Он сильно высох и поседел с тех пор, как Мадлен видела его в последний раз, лицо его было изможденным.
Мэдди знала, что он не уйдет, не овладев ею, и ей, признаться, хотелось этого, хоть прежние проблемы между ними и не были решены, и затянувшиеся было раны в душе женщины закровоточили вновь. Она стояла очень спокойно, пытаясь собраться с мыслями. Мадлен была настолько уверена, что Николас ушел из ее жизни, что никогда даже не представляла себе ситуации, в которой сейчас оказалась. Она не знала, как себя вести.
Не сводя с нее горящих глаз, Николас медленно проговорил:
— Не могу поверить, что ты живешь здесь, и я… я ничего не знал об этом. Я вернулся из Хазелдауна — тебя нет, мебель зачехлена, слуги ничего не знают… Твой поверенный тоже молчит, хотя именно я свел тебя с ним. — Гнев так и рвался из него. — Почему, Мэдди?!
Николас не мог и предположить, что случилось, но теперь уже не было нужды скрывать правду. Мадлен усадила бывшего любовника на диван, а сама села на почтительном расстоянии от него.
— Николас, я уехала, потому что умирала и не хотела видеть тебя.
Его лицо напряглось.
— Но у тебя вполне здоровый вид, — заметил он.
— Да, теперь — да. — Она невольно прижала руку к груди. — У меня опухоль… была… Она быстро росла. Доктор сказал, что это дело нескольких месяцев.
Николас вновь разозлился:
— Как ты только могла подумать, что я брошу тебя в такую страшную минуту? Мэдди покачала головой:
— Нет, любимый, я знала, что ты так не поступишь. Поэтому я и уехала.
— Не понимаю. — В его глазах была боль.
— Неужели ты забыл, что происходило в то время? Твоя жена грозила разорить тебя, если ты меня не бросишь!
— Конечно, я не забыл! — вскричал Николас. — Но я выбрал тебя! Я был готов оставить Вивьен! Она могла делать, что угодно.
Мадлен откинулась на спинку дивана, лицо ее было грустным.
— Да, могла, — согласилась женщина. — И кому было бы хорошо от этого? Твои дети потеряли бы все права, семья была бы разрушена, твоей репутаций конец. Ты мог даже Хазелдаун потерять.
Николас сидел, положив руку на подушки дивана, и Мадлен дотронулась до него пальцами.
— Ты бы слишком дорого заплатил только за то, чтобы несколько месяцев провести в компании умирающей женщины.