Поездка домой затянулась, они ехали медленно, ведь жители Шропшира хотели лицезреть счастливую пару. Добравшись до замка, Адриан, помогая жене сойти с лошади, шепнул:
– Всего несколько часов пиршества и танцев, моя дорогая, и мы останемся одни.
– И ты научишь меня быть веселой и послушной в постели, мой дорогой милорд, – в тон ему ответила Мериэль. Она надеялась, что эти несколько часов пролетят, как одна минута.
Внешние ворота Уорфилда охраняли только два рыцаря, а площадь, видневшаяся за воротами, была пустынна, когда Алан подъехал к замку. Стражник добродушно поинтересовался причиной приезда, и тот ответил:
– Я брат леди Мериэль.
Стражник внимательно посмотрел на гостя – его одежда выдавала человека, много проехавшего верхом, а лицо и манеры говорили в пользу нормандского рыцаря.
– Да, вы похожи на молодую графиню, – весело сказал воин. – Почему вы опоздали? – не дожидаясь ответа, он продолжал: – Вы пропустили бракосочетание, но пир еще не начался. Проходите и поцелуйте невесту за себя и за всех нас, кто не попал на праздник.
Алан ехал через пустынную площадь, стиснув зубы – он действительно опоздал. А может, и нет, потому что празднество только начинается. На внешнем дворе установили большой навес – там пировал простой люд. Поджаривались на вертеле бараны, а повара отрезали от туш огромные куски. Всюду стояли бочки с элем и слышалась музыка.
Оставив коня у стойла, Алан направился в главную башню. Огромная зала была оформлена более красочно, чем двор, да и музыка казалась лучше. Жонглеры, акробаты, музыканты выступали перед пирующими. Сновали с подносами слуги.
Алан стоял в дверях, не привлекая внимания, пока глаза не привыкли к полумраку. В дальнем конце залы на возвышении стоял стол, и сердце мужчины сжалось при виде хрупкой темноволосой невесты. Ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным, но она удивительно походила на его сестру.
Де Вер быстро прошел вдоль стены, никем не остановленный, хотя на свадьбе обычно не увидишь такое суровое лицо. С этого места он уже мог бы рассмотреть лица невесты и жениха и ощущал бессильную ярость от того, что все еще не понял, кто перед ним – невеста отвернулась, а роскошная копна черных волос, покрытых вуалью, мешала видеть лицо.
Невеста была поглощена разговором с человеком, сидевшим рядом с ней, и Алан внимательно вгляделся в него. Граф казался очень молодым и удивительно довольным миром, собой и происходящим. Алан изучал его холодное, красивое лицо, размышляя, способен ли такой человек воспользоваться неопытностью и молодостью девушки и насильно заставить ее выйти за себя замуж, и понял, что способен.