Не будучи тщеславной, Мериэль пропустила его слова мимо ушей – ее не так-то легко было оскорбить. Заглянув в холодную темноту, девушка вздрогнула.
– Если вы хотите продержать меня в живых достаточно долго, чтобы ваша затея не сорвалась, принесите мне одеяло и немного соломы.
– Хорошо, – коротко произнес де Лаон – в таких условиях хрупкая пленница действительно долго не протянет.
Лестница заскрипела под ногами, когда де Вер начала осторожно спускаться. Очевидно, высота темницы составляла дюжину футов[9] – оттуда невозможно выбраться без веревки или лестницы. Как только она ступила на пол, де Лаон тут же вытащил лестницу и захлопнул люк, оставив пленницу в кромешной тьме.
Стоя неподвижно, Мериэль боролась со страхом. Святая Матерь Божья, почему все непременно хотят заточить ее в темницу? Еще немного страданий, и ее можно будет причислить к лику святых.
Двигаясь с превеликой осторожностью, девушка начала осматривать тюрьму. Иногда в темницах имелись ямы, куда падали узники и ломали себе кости, а тюремщики обливались слезами от смеха. Вскоре Мериэль убедилась, что такого сюрприза здесь не предусмотрено.
Вытянув руки, она осторожно продвигалась по грязному полу, пока не уперлась в стену. Под пальцами оказалась влажная каменная кладка. Перебирая руками, Мериэль ощупью двигалась вдоль стены. В абсолютной темноте можно было лишь предположить, где начались и где закончились поиски, но, в конце концов, девушка пришла к выводу, что ее тюрьма шириной не более восьми футов[10].
В углу был водосток, выходящий наружу – такой роскоши она не ожидала. Воздух не казался таким гнилостным, как поначалу, и вскоре узница настолько к нему привыкла, что вообще перестала замечать посторонние запахи. В противоположном углу находилась подстилка со старой соломой, высохшая и шуршащая, однако это лучшая альтернатива грязному полу. Мериэль уселась на нее, подтянула колени к груди и обхватила их руками, пытаясь согреться.
Ей ничего не оставалось делать, как ждать и стараться не поддаваться панике. Подумать только, когда-то ее мучила мысль, что она навсегда останется узницей, став монахиней в Ламборне! Даже заключение в замке лорда Адриана показалось теперь чепухой, не стоящей внимания. Там, по крайней мере, она была окружена комфортом и заботой, могла видеть небо и дышать свежим воздухом. И как бы ни отвратительна была страсть графа, Мериэль считала, что тот необычно, по-своему, но заботился о ней.
Теперь все совершенно по-другому. Девушку держат здесь только потому, что за ее жизнь можно получить большой выкуп. Интересно, когда Ги решит, что пора развлечься и немного помучить жену врага? Даже если Адриан заплатит выкуп – в этом де Вер согласна с Бургонем и его прислужником: он сделает это не ради любви, а ради спасения чести – сдержит ли владелец Честена слово и освободит ее, или же человек, без зазрения совести вырезавший семью Адриана, стариков и детей, получив выкуп, разделается с ней? Если Ги попытается выкинуть что-либо подобное, Уорфилд заставит его пожалеть о содеянном, но ей это вряд ли поможет.