Интересно, что самое худшее может произойти? Потеря достоинства, физическая боль, принуждение носить под сердцем ребенка сумасшедшего? Нет, пожалуй, наихудшее – сидение под замком. Больше она никогда не увидит небо, не будет гулять и разговаривать как свободный человек.
Открыв глаза, Мериэль оглядела нависшие над ней стены и вздрогнула, вновь испытав страх, как случалось в Ламборне – стены сдвигались, грозя раздавить и похоронить ее под обломками. Но на этот раз собственное решение уже не сможет помочь – она находится во власти человека, навязывающего ей свою волю. И это самое ужасное.
Сердце забилось сильнее, гулко отдаваясь в ушах, а дыхание стало прерывистым – Мериэль начинала впадать в панику. Ее преследовала сумасшедшая мысль – умереть. Если бы был нож, она, не раздумывая, вонзила бы его себе в грудь, но нож забрали еще в лесу.
Внезапно девушка очнулась, покрывшись холодным потом, испугавшись собственных мыслей. Самоубийство ввергнет ее душу в пучину вечных страданий, заставит гореть в аду. Этого Мериэль не могла допустить.
И все же, вспоминая библию, девушка подумала о святой Урсуле, заколовшей себя кинжалом, чтобы избежать насилия. Она совершила тяжкий грех, за который на веки вечные попадают в ад, но, тем не менее, она святая. Может быть, самоубийство как средство защиты невинности от поругания все же возможно? Мериэль попыталась поразмыслить над этим, но ни один проповедник никогда не затрагивал этого вопроса.
Проходили часы, а узница все думала о том, какие последствия повлечет самоубийство, и возможные способы совершить его. Может быть, повеситься на поясе, который подарил лорд? Но его некуда привязать.
Время от времени девушка пыталась убедить себя, что ее положение должно постепенно улучшиться. Лорд Адриан устанет от пленницы и освободит ее. Однако она сама себе не верила – где-то в глубине сознания таилось странное чувство сопричастности с непонятной страстью графа, ощущение необъяснимой близости.
Свобода… она так же близка, как небо за окном, и так же далека, как это небо. Захлебываясь от слез, Мериэль думала о том, будет ли она когда-нибудь свободной.
Когда Марджери принесла ужин, узница никак не отреагировала на ее приход, не отвечала ни на какие вопросы, и вскоре ошеломленная служанка ушла. Мериэль тут же поднялась и поставила еду на пол. Онемевшими пальцами она сняла разорванную одежду и, надев свою старую рубашку и платье, улеглась в постель, желая одного – уснуть.
Еще не стемнело, когда повернулся ключ, и этот звук заставил девушку подскочить от страха при мысли, что возвращается граф. Но вместо него вошел незнакомый рыцарь и объявил: